Восстание святого

К черту это. Я слишком много работал, потратил слишком много часов своей жизни на составление этого плана, чтобы получить то, чего я действительно хочу — и это была не она. Я действительно не хотел эту женщину, которая стояла передо мной с ее соблазнительными изгибами и дикими непослушными локонами. Она была лишь средством достижения цели. Вот и все.

Я взглянул на свои наручные часы.

— Тебе нужно подготовиться. Мой капитан проведет церемонию сегодня вечером, и…

— Сегодня вечером? — Невозможно было не заметить страх в ее глазах, панику, которая клубилась в радужке. Мне нравилось смотреть, как она извивается, нравилось, как легко с ней играть, одурманивать ее. Я был жестоким ублюдком и никогда не утверждал обратного, и пока Милана Катарина Торрес будет моей, я поиграю с ней, пока она не сломается.

— Один из сотрудников проводит тебя в твою комнату. — Я застегнул пиджак и повернулся к ней спиной. — Церемония состоится в полночь.

(3) Флайбридж — открытая площадка, мостик, на крыше ходовой рубки судна с дополнительным постом управления, а также местами отдыха для пассажиров.

17

МИЛА

Это было таким притворством, насмешкой над тем, что должно было быть священным и прекрасным. Мало того, что я выходила замуж за человека, которого терпеть не могла, так он еще и решил устроить из этого целое шоу.

Я провела руками по передней части платья. Елена не переставала говорить о дизайне Оскара де ла Ренты с тех пор, как я вошла в дом. Я могла бы сказать, что ненавижу это платье, что оно не в моем стиле. Но я бы солгала. Платье было идеальным, простой, но элегантный дизайн, который я бы выбрала сама. Это было нюдовое платье без бретелек с иллюзией, изящные полоски которого были расшиты нежными ветвями листьев, чтобы добавить романтичности. Вырез низко опускался между грудей, а ткань накладки ощущалась на коже как шелк. В верхней части бедер был тонкий разрез, а украшение в виде листьев спускалось по едва заметным складкам. Нюдовый оттенок таял на фоне цвета моей кожи, и если бы все это было реальностью, и я выходила замуж за любимого мужчину, то это было бы свадебное платье моей мечты. Но это было не так. Все это не было ни реальным, ни романтичным.

— Я не понимаю, почему я должна надевать свадебное платье.

Елена застегнула молнию за моей спиной.

— Будут сделаны фотографии, чтобы опубликовать их в прессе, как только станет известно о вашей свадьбе.

Сердце заколотилось в груди, и я резко обернулась.

— Что?

Елена выглядела удивленной.

— Как только Марчелло представит свою новую жену как Милану Катарину Торрес, вокруг тебя начнется ажиотаж в прессе.

Я закатила глаза.

— Потому что он здесь как чертова королевская семья.

— Нет. — Елена переместилась, чтобы встать передо мной. — Не из-за того, кто он, а из-за того, кто ты. Семья Торрес такая же богатая и влиятельная, как и Руссо, и все знали о девочке Торрес, которая умерла при рождении. — Она успокаивающе положила руку мне на плечо. — Для общественности это будет выглядеть так, будто ты вернулась из мертвых.

Слова Елены врезались в меня, как шаровая мельница, и воздух вырвался из легких. Мне и в голову не приходило, что подумает мир или как отреагируют люди, когда узнают, кто я такая. Святой говорил мне, что моя семья одна из самых богатых в Италии, но мне и в голову не приходило, что моя истинная сущность может пошатнуть жизни других людей.

— Знает ли моя мать, что я здесь? Что я с Сэйнтом? — Я сохраняла мягкость голоса, боясь, что он треснет, если я попытаюсь говорить громче.

Елена покачала головой.

— Никто не знает. Но скоро все узнают. — Она протянула мне букет, и я уставилась на нежно-розовые цветы. — Пионы. Или, как некоторые называют, розы без шипов.

— Они прекрасны. — Я поднесла их к носу, вдыхая мягкий цветочный аромат. На глаза навернулись слезы, и сердце заколотилось от того, что должно было произойти. Каждая девушка мечтала о дне своей свадьбы… платье, цветах и музыке. Это должен был быть самый счастливый день в их жизни, но для меня это было не так.

Елена держалась в двух шагах позади меня, пока я пробирался к палубе. С каждым шагом мне приходилось все сильнее сжимать челюсти и бороться с тем, чтобы не пустить слезу. Расправить плечи было невозможно, так как тяжесть того, что должно было произойти, постепенно раздавливала меня. Голоса в моей голове кричали, чтобы я бежала, но шум двигателей яхт и плеск воды предупреждали меня, что бежать некуда. Бежать было некуда. Не для меня.

Шаг за шагом я чувствовала, как моя жизнь трескается, разлетается на осколки, и скоро от того человека, которым я когда-то была, ничего не останется.