Восстание теней [Восхождение тени]

— Вы сами посоветовали мне не доверять никому, мастер дан-Фаар, — она тяжело дышала, сердце колотилось в груди. — Вы твердите мне о том, какой вы добрый, какой заботливый, как печётесь о моих интересах, как никто другой. Что ж, отлично. Тогда начните, пожалуйста, с ответа на этот вопрос: кто вы? Враг, по непонятной причине проявивший ко мне благоволение? Или друг? Станете ли вы мне названым братом или поклонником? Всю свою жизнь я провела под пристальными взглядами — и мне не настолько льстит ваше внимание, чтобы потерять контроль над собой и забыть, кто я есть и какова моя цель, или о том, что вы, похоже, хотите получить всё и сразу, — Бриони посмотрела на собеседника в упор. — Итак, сударь, кем вы будете для меня?

Какое-то время Давет просто разглядывал её поверх руки, посасывая то место, куда пришёлся укол.

— Не могу вам ответить, принцесса. В действительности, я больше не уверен, что знаю, кто эта девушка передо мной. Время в изгнании очень вас изменило.

— Ну, думаю, в этом нет ничего удивительного, правда? — Бриони снова спрятала кинжал в рукав. — Если вы захотите вновь поговорить со мной — возможно, снабдить меня действительно полезными мне сведениями — о моём отце, к примеру, — вы знаете, где меня найти.

— Подождите, — Давет поднял руку, развернув ладонь к девушке, будто признавая поражение. — Довольно, Бриони.

— Принцесса Бриони, мастер дан-Фаар. Мы не слишком близко знакомы, да и дружбу свою вы ещё не доказали.

Он отступил.

— Вы жестоки, леди. Разве я не предупредил вас тогда, в Южном Пределе, что кое-кто при дворе замыслил недоброе против вас?

— Бросьте. Без конкретных имён что мне в том было пользы? Для кого из правителей во всём мире сие утверждение неверно? Вы не причинили мне никакого зла, посланник, но, насколько я могу видеть, ничем и не услужили, кроме оказания чести пребывать в вашем обществе, — Бриони теперь чувствовала себя достаточно свободно, чтобы послать собеседнику полуулыбку. — Дар, ценности не лишённый, но вряд ли служащий доказательством незыблемой верности.

— Вы стали железной леди, принцесса, — Давет покачал головой.

— Я оставалась жива, несмотря на то, что многие желали мне обратного. А теперь расскажите о моём отце или давайте попрощаемся и оставим эту холодную ночь за порогом.

— Рассказать я могу немного. Когда я покинул Иеросоль и отправился сюда, он всё ещё находился в плену у Лудиса Дракавы. С тех пор до меня доходили всё те же слухи, что и до вас — что Лудис бежал, что вашего отца передали автарку, что Иеросоль вот-вот падёт…

— Что? Передали… автарку? Я ничего подобного не слышала… О, милостивая Зория, скажите, что это неправда! Это же безумие!

— Но… вы непременно должны были об этом слышать. Весь Тессис судачит о том, что Лудис обменял его на свою свободу. Но не пугайтесь слишком, моя леди — это всего только слухи. Доподлинно ничего не известно…

— Клянусь кровью Братьев! — зло прошипела она. — Ни один из этих треклятых сианцев не обмолвился мне об этом ни словом!

Принцесса протянула руку, сорвала с ветки над головой цветок и покрутила его в пальцах. “Не плакать!” — напомнила она себе, раздавила цветок в кулаке и позволила лепесткам упасть на землю.

— Расскажите мне обо всём, что слышали, — слёзы высохли, даже не выступив на глазах. В её груди сжался холодный, твёрдый комок — будто сердце внезапно сковал лёд.

— Как я уже сказал, леди, это только сплетни, по большей части путаные, и…

— Не нужно успокаивать меня, дан-Фаар. Я больше не ребёнок. Просто… поставьте меня в известность, — она выдохнула. Ночь окутала их, и ледяная тьма в её груди встрепенулась, приветствуя сестру. — Может, я и потеряла трон моей семьи, но даю слово, я верну его, и враги наши понесут наказание за свои деяния. Да, я клянусь в этом головами самих богов!

Принцесса подняла взгляд на удивлённое лицо Давета, едва видимое в тусклом свете, льющемся из открытого наверху окна.

— Что вы так уставились на меня, сударь? Используем время с толком. Расскажите мне то, что я желаю знать.

Глава 12 Порядочная женщина, достойный мужчина и поэт

“Известно, что со времён богов народом фаэри правила единственная бессмертная чета — король и королева. Их называли многими именами, но чаще всего — Иинур и Сакури, как писано у Рантиса, о котором говорили, что он водил дружбу с кварами. Некоторые предания утверждают даже, что эти бессмертные правители есть брат и сестра, наподобие того, как велось у властителей Древнего Ксиса.”

из “Трактата о волшебном народе Эйона и Ксанда”