Восставшие из праха

Мальчик пожал плечами.

— Я ведь не умею читать, нилит,— резонно заметил он.-— А на словах она ничего не говорила. Когда писала, то оглядывалась, словно опасалась, не следит ли за ней кто-нибудь.

— Ну ладно,— сдался нилит.— Ступай. Сам как-нибудь разберусь.

Мальчик убежал, разочарованный: еще одна медная монетка так и осталась для него предметом грез. А Трарза со вздохом обреченности взялся за записку Рыжей Сони.

Долгое единоборство старого вояки с письменным текстом завершилось победой человека. Трарза одолел записку. А ознакомившись с ее содержимым — по правде сказать, весьма лаконичным,— сурово нахмурил свои густые брови.

Так-так. Дело оборачивалось совсем нехорошо. Настолько нехорошо, что хоть из города беги.

Однако позорное бегство от трудностей было не в характере Трарзы. Теперь, когда была за-

дета его честь, он понял: если судьба обрекает его на гибель, он предпочитает погибнуть в Хадане.

Соня писала о том, что знакома с человеком по имени Махарим. Она надеется, что этот Махарим уже побывал в Хадане и переговорил с Трарзой. Сведения, сообщенные Махаримом, являются достоверными — она, Соня, берется подтвердить это. Кроме того, Соня настоятельно не рекомендует нилиту Трарзе быть откровенным с сетмоном Бракной. У Сони есть веские основания предполагать, что названный Бракна имеет прямое отношение к исчезновению девушки Кумби. Соня считает, что это — не последнее злодеяние, которого следует ожидать от Бракны.

Иными словами, рыжеволосая чужестранка прямым текстом обвиняла высокородного Бракну в предательстве.

Хорошо же. Он, Трарза, поразмыслит надо всем этим.

* * *

— Ты не доверяешь мне, это естественно.— Соня, казалось, ничуть не удивлена была, когда нилит вызвал ее к себе и прямо-таки взорвался от гнева.

— Проклятье! Конечно, не доверяю! Клянусь всеми богами! Как можно доверять– тебе? Чужеземка! Выскочка! Наемница! Да еще прямо признаешься в том, что вышла на Хадан из джунглей Черных Королевств! Что среди черномазых у тебя остались друзья! — Трарза кипел от негодования.

— Тише, тише. Нас могут услышать. — Соня не теряла самообладания.— Ты неправ, нилит. Я берусь доказать тебе, что мои подозрения — отнюдь не пустой звук.

— Не верю.— Плечи нилита опустились, словно сгибаясь под невыносимой тяжестью.— Боги мои! Да как ты можешь что-то доказать?

— И тем не менее. Ты готов поверить мне?

— Я готов поверить самому демону преисподней! Вы все окончательно задурили мне голову. Раньше все было просто: прибегал гонец со стрелой в боку, сообщал, что черные близко. Затем начинался штурм Хадана. Мы отбивали его… или не отбивали. Враги врывались на улицы, начиналась рукопашная. Потом черные уходили, а мы зализывали раны и ждали нового приступа. А теперь? Сплошные тайны! И принесла сюда всю эту пакость — ты! — Палец нилита обвиняюще уставился на Соню.

Она передернула плечами.

— Тайна пришла бы в Хадан и без меня. А я пытаюсь ее распутать прежде, чем она уничтожит и тебя, и твой городишко.

— Зачем тебе это? — Нилит надвинулся на Соню, навалился грудью на край стола.— Объясни мне, чужестранка, зачем тебе все это? Какое тебе дело до Хадана Стигийского, если ты родилась, как говоришь, в Туране?

У меня свои цели. То, что я ищу, имеет какое-то отношение к происходящему здесь… или не имеет. Я еще не разобралась.

Нилит прищурился.

— Уж не магией ли ты занимаешься, Соня?

Она еле заметно улыбнулась.

— И магией, вероятно, тоже… Но я не колдунья. Оставим это. Послушай, что я тебе скажу, нилит. Я уверена в том, что твой сетмон Бракна — предатель. При первой же возможности он откроет ворота нашему врагу.

— Черномазым? — Трарза не верил собственным ушам.— Попридержи язык, рыжая! Что ты несешь! Зачем это сетмону Бракне впускать в город дарфарцев? После моей отставки — а она уже не за горами, ибо возраст мой уже превысил пятьдесят зим! — Бракна получит хаданский гарнизон…

Соня насмешливо фыркнула.

— Понимаю. Для тебя командовать хаданским гарнизоном — верх того, о чем может мечтать человек. Увы! Для Бракны это всего лишь мелкая ступенька на пути к большому успеху.

— Но дарфарцы…

Соня посмотрела нилиту прямо в глаза.

— А кто тебе сказал, что твои враги — чернокожие?

Воцарилось молчание. Затем Трарза хлопнул ладонями по столу и оглушительно расхохотался.

-— А кто же еще, по-твоему? Соня! Ты окончательно потеряла голову! Не знаю уж, чем обидел тебя сетмон, но подумай сама: несколько десятилетий черные орды, обезумев от жажды крови, штурмуют наши стены — и вдруг ты говоришь мне, что наши враги — не они! А кто, кто? Ты можешь мне ответить?

— Древняя раса,— спокойно выговорила Соня.— Я читала о них в книгах… Считалось, что они давно вымерли. Однако обитали они здесь, на юге Стигии. И здесь должна находиться усыпальница их короля…