Восточные славяне накануне государственности

Выводы В.В. Седова о единстве материальной культуры Полотчины и Смоленщины кривичского времени, основанные на скрупулёзном анализе археологических материалов, имеют важное научное значение, но общеисторические выводы учёного вызывают вопросы. Каким образом из единства материальной культуры кривичей следует невозможность существования внутри кривичского массива разных этнополитических группировок, в том числе и полочан?

Летописец называет кривичей, вятичей, радимичей, полян, древлян и прочие восточнославянские этнополитические объединения в одном ряду с лютичами, а про них по источникам хорошо известно, что они представляли собой союз ряда небольших «племён»: брежан, стодорян, чрезпенян, доленчан и т. д. Аналогична ситуация с ободритами, включавшими в себя древан, глинян, вагров и т. д. и лужицкими сербами, делившимися на сусельцев, жирмунтов, галомачей и т. д. Одним словом, там, где у нас есть источники, описывающие более детально внутреннюю жизнь славян, мы видим, что большие славянские этнополитические объединения, уровня тех, что попали на страницы древнерусских летописей, делились на ряд небольших «племён».

В «Баварском географе», анонимном памятнике, созданном в швабском монастыре Райхенау в 70-х гг. IX в. (Назаренко 2001: 51–70), перечислено множество славянских «племён», не известных по другим источникам и, соответственно, с трудом поддающихся идентификации или не поддающихся ей вовсе. По всей видимости, это именно те небольшие «племена», из которых состояли крупные славянские этнополитические союза типа вислян, мазовшан, лютичей, кривичей и т. д. (ср.: Седов 1999: 64–65).

Имя одного такого небольшого «племени» отразилось и в древнерусских источниках. Б.А. Рыбаков обратил внимание (Рыбаков 1982: 264) на то, что в «Поучении» Владимира Мономаха дважды названы некие «семичи»:

– после одной из побед над половцами князь «а семечи и полон весь отъяхом» (ПСРЛ. I: 248);

– укрывшись от превосходящих половецких сил за городскими стенами, войска Владимира почти не понесли потерь «толко семцю яша одиного живого, ти смердъ неколико» (ПСРЛ. I: 248).

Б.А. Рыбаков заключил: «Семичи» – типичное по своей форме племенное имя. Это, очевидно, одно из племён Северянского племенного союза, размещенное на сейме: «А друзии седоша по Десне и по Семи, и по Суле и нарекошася Север» (Рыбаков 1982: 264)[44].

Внутри территорий больших восточнославянских этнополитических объединений удаётся и археологически наметить отдельные скопления памятников, соответствующие, вероятно, отдельным небольшим «племенам» (Соловьева 1956: 138–170; Рыбаков 1982: 264) наподобие балтийско-славянских стодорян, доленчан, древан и т. д.

В рамках ареала смоленско-полоцких кривичей Л.В. Алексеев также выделил подобные скопления: «Археологическая карта Полоцкой земли свидетельствует о том, что славяне селились… не хаотически, а группами, которых разделяли густые леса… Самых больших скоплений насчитывается десять, восемь из которых были кривичскими (Полоцко-Ушачское, Гайно-Березинское, Друцкое, Лукомльское, Оршанское, Усвятское, Витебское и Изяславльское) и два дреговичских… Примечательно, что семь кривичских скполений более или менее равновелики, в то время как восьмое (Полоцко-Ушачское) по площади и количеству памятников превышает их вдвое или даже втрое (курсив мой. – М.Ж.)» (Алексеев 1978: 24; 2006. Кн. 1: 29); «в Смоленской земле мы наблюдаем три крупнейших скопления древнего населения. Интенсивным заселением кривичами в IX–X вв. была зона междуречья верховьев Сожа – Днепра и Каспли, а также района верховьев Западной Двины – Торопы, у Торопецкого и Жижецкого озер. Третье большое скопление населения мы видим в южной части Смоленской земли, заселенной радимичами» (Алексеев 1978: 24; 2006. Кн. 1: 29).

Совершенно очевидно, что такое значительное восточнославянское этнополитическое объединение как кривичи делилось на ряд более или менее обособленных структурных единиц разного уровня: от небольших «племён» до их локальных объединений. Кривичи в их совокупности занимали огромную территорию от бассейна реки Великой через верховья Днепра до Мсты, очерчиваемую по ареалу характерных для них погребальных памятников, длинных курганов (карту распространения этих памятников см.: Седов 1982: 48–49. Карта 8). По словам В.В. Седова, «общий ареал длинных курганов, подразделяемый на две культурные группы, соответствует трём историческим землям Древней Руси – Псковской, Полоцкой и Смоленской, – принадлежащих кривичам» (Седов 1999: 143). Широта расселения кривичей с неизбежностью должна была привести к формированию локальных объединений в рамках кривичского ареала, объединяющих, вероятно, несколько небольших «племён», которым соответствуют отдельные скопления археологических памятников.