Восточные славяне в VI-XIII вв.

Вопрос о славянском расселении в междуречье Волги и Клязьмы неоднократно привлекал внимание исследователей. До накопления археологических материалов его пытались решить с помощью исторических свидетельств и данных лингвистики. Так, историк Д.А. Корсаков в монографии, посвященной древнейшей истории Ростовской земли, пришел к выводу, что раннее славянское заселение этого края шло от новгородских словен. Оно было весьма значительным, и только в XI–XII вв. началось более слабое колонизационное движение из Поднепровья, через земли кривичей и вятичей (Корсаков Д.А., 1872). К аналогичному выводу склонялся и И.А. Тихомиров, рассмотревший археологические и лингвистические материалы главным образом по Ярославской губернии (Тихомиров И.А., 1914, с. 73–185).

А.А. Шахматов считал кривичей в диалектном отношении северноруссами, поэтому полагал, что заселение Ростово-Суздальской земли было осуществлено кривичами с верховьев Волги (Шахматов А.А., 1899, с. 336, 337). Это положение исследователь подкреплял ссылкой на Уставную грамоту Смоленской епископии XII в., согласно которой Суздаль и его владения платили дань Смоленску. Но поскольку современные говоры в пределах Смоленской и Владимирской земель далеки друг от друга, А.А. Шахматов высказал догадку о переселении на Смоленщину дреговичей, которые и вытеснили кривичский диалект. «Залесскую дань» Смоленску объясняли миграционным движением смоленских кривичей и раньше (Барсов Н.П., 1885, с. 188). Однако А.Н. Насонов показал, что «залесская дань» шла не Смоленску, а через Смоленск в Киевскую Русь (Насонов А.Н., 1951а, с. 167–171).

К иному выводу, анализируя особенности русских говоров, пришел А.И. Соболевский (Соболевский А.И., 1902, с. 99–102). Ростово-Суздальская земля, по его мнению, была заселена вятичами, а участие кривичей и новгородских словен в этом процессе было незначительным. В связи с реконструкцией племенных диалектов восточных славян, основываясь на тех же языковых материалах, Ф.П. Филин отметил, что в районе Владимира и Суздаля не было ни словен, ни кривичей, а было самостоятельное восточнославянское племя, название которого не дошло до нас (Филин Ф.П., 1940, с. 86). Видимо, материалы современных говоров не могут служить самостоятельным источником для реконструкции расселения древних племен. К тому же, исследователи не учитывали воздействий субстратов в сложении современных диалектов.

Активное исследование курганов в Тверском Поволжье и междуречье Волги и Клязьмы началось еще в середине прошлого столетия. В дореволюционное время в раскопках курганов приняли участие более сотни исследователей.

В Верхнем Поволжье наиболее значительные исследования курганов принадлежат Л.К. Ивановскому (Ивановский Л.К., 1881б, с. 7–15; 1884, с. 37–41), Я.А. Ушакову (Ушаков Я.А., 1878–1879, с. 280–287; 1890, с. 24–34), А.И. Кельсиеву (Кельсиев А.И., 1878–1879, с. 295–308, 347–349; 1880, с. 53–68), В.А. Чагину (Чагин В.А., 1880, с. 378–381), Н.Е. Макаренко (Макаренко Н.Е., 1904, с. 21–31), Н.И. Репникову (Репников Н.И., 1904, с. 12–20), С.А. Гатцуку (Гатцук С.А., 1904, с. 32–19) и Ю.Г. Гендуне. Весьма важной сводкой курганных древностей Тверской земли служит книга В.А. Плетнева (Плетнев В.А., 1903).

В центральных областях Ростово-Суздальской земли в 50-х годах XIX в. А.С. Уваровым и П.С. Савельевым раскопано более 7 тыс. курганов (Уваров А.С., 1871, с. 633–847). А.С. Уваров все эти насыпи отнес к летописной мере. В 80-90-х годах прошлого столетия и в самом начале XX в. большие курганные раскопки производились в Костромском крае. Основными исследователями были Н.М. Бекаревич (Бекаревич Н.М., 1894, с. 24–39; 1896; 1906), И.Д. Преображенский (Преображенский И.Д., 1897, с. 371–376) и Ф.Д. Нефедов (Нефедов Ф.Д., 1899б, с. 161–236).

На основе распространения браслетообразных височных колец, которые связывались с кривичами, А.А. Спицын пришел к заключению, что славянское заселение Верхнего Поволжья и Владимиро-Суздальской земли шло главным образом из Смоленского Поднепровья (Спицын А.А., 1899в, с. 334–340; 1906а, с. 1–6). Этот исследователь заново проанализировал материалы владимирских курганов, раскопанных А.С. Уваровым и П.С. Савельевым, и отметил, что они оставлены в основном смоленскими кривичами (Спицын А.А., 1905а, с. 84–172). К выводам А.А. Спицына присоединились В.А. Городцов (Городцов В.А., 1909, с. 134–150), Т. Арне (Arne Т., 1914, р. 722), Ю.В. Готье (Готье Ю.В., 1928, с. 138–144) и другие.