Читаем Восточные славяне в VI-XIII вв. полностью

Изборскому городищу синхронно Псковское. Ко времени сооружения длинных курганов здесь относятся наслоения, содержащие остатки наземных домов с глинобитными полами и очагами того же типа, что на рыугеских поселениях, а также жилища с прямоугольными углублениями, причисляемые к полуземлянкам (Тараканова С.А., 1947, с. 146; 1950, с. 21). С.В. Белецкий, изучив отчетные материалы по раскопкам С.А. Таракановой на Псковском городище, пришел к выводу, что жилища с углублениями относятся не к раннему железному веку, как полагали некоторые исследователи, а к третьей четверти I тысячелетия н. э. (Белецкий С.В., 1980, с. 9, 10). Они сопровождаются лепной керамикой, среди которой имеются формы, близкие пражско-корчакским горшкам, сковородки (табл. XVII, 10), а также раструбообразные сосуды (табл. XVII, 5), напоминающие тушемлинские. Ко второй половине I тысячелетия н. э. относятся немногочисленные фрагменты рыугеской керамики (табл. XVII, 12).

В этих напластованиях Псковского городища обнаружены предметы (табл. XIX, 2, 6–9, 12, 17, 19), позволяющие дополнить характеристику культуры длинных курганов. Интересны односторонние костяные гребни с резными фигурными или орнаментированными рукоятками. Ажурная резьба выполнена с большим мастерством и художественным вкусом. Наиболее простые орнаменты состоят из круглых или овальных отверстий или циркульного узора. Но чаще мотивами орнамента служат резные стилизованные животные, воспроизведенные с изяществом. Па одном из гребней вверху вырезаны птичьи головы, а ниже процарапаны изображения кораблей (табл. XIX, 2).

Односторонние цельные костяные гребни с резной фигурной спинкой распространены на широкой территории от Эстонии до Прикамья, принадлежавшей финно-угорским племенам.

Псковские жилища с углубленным котлованом (табл. XVI, 11) скорее всего были не полуземлянками, в отличие от которых стенки псковских котлованов наклонны (размеры ям вверху до 4×3,5 м, внизу — 3×3 м). Очевидно, это были наземные срубные постройки, имевшие углубления в полу. Такие славянские жилища весьма характерны для отдельных мест ареала пражско-корчакской керамики (Donat Р., 1976, s. 113–124, Abb. 3), откуда они, по-видимому, и были занесены в бассейн Псковского озера.

Как и материалы длинных курганов, синхронные им поселения свидетельствуют о формировании кривичей в условиях взаимодействия славян с местными неславянскими племенами. Этим обусловлена некоторая разнотипность домостроительства в ареале длинных курганов. Наряду с жилыми постройками, имеющими аналогии в славянском домостроительстве середины и третьей четверти I тысячелетия н. э., здесь встречаются и упомянутые выше строения с глинобитными полами, и наземные столбовые дома с отопительными устройствами в их срединной части. Остатки таких домов исследованы на селище Жабино (табл. XVI, 3), где вместе с керамикой, принадлежащей ко второй группе глиняной посуды культуры длинных курганов, найдены и сосуды тушемлинско-банцеровского облика (Станкевич Я.В., 1960, с. 112–116, рис. 70; 72; 73).

Кривичи как отдельная племенная единица восточного славянства формировались, нужно полагать, в бассейнах Великой и Псковского озера, а также в Полоцком Подвинье и Смоленском Поднепровье. В их сложении приняли участие местное прибалтийско-финское и балтское население и расселившиеся здесь носители славянского языка. Постепенно местное население было славянизировано и влилось в состав восточнославянской народности наравне со славянами.

Труднее решить вопрос о происхождении той группы славян, которая в середине I тысячелетия н. э. расселилась в бассейне Псковского озера и его главной реки — Великой. Этноним кривичи произведен от имени родоначальника племени Крива (Фасмер М., 1967, с. 375, 376). Не исключено, что это был предводитель славянской группировки, которая, оторвавшись от основной славянской территории V–VI вв., продвинулась далеко на север.

Долгое время в историко-археологической литературе было распространено мнение о расселении кривичей на летописной территории из приднепровских областей. Полевые изыскания последних десятилетий на Смоленщине и в Полоцко-Витебском Подвинье показали, что здесь в течение VI–VII вв. обитали балты, в то время так в бассейнах Великой и Псковского озера уже распространилась культура длинных курганов. К тому же оказалось, что культура среднеднепровских славян характеризуется полуземляночными жилищами с печами-каменками, тогда как ранним кривичским землям свойственны наземное домостроительство и глиняные печи.

Перейти на страницу:

Все книги серии Археология СССР

Древняя Русь. Город, замок, село
Древняя Русь. Город, замок, село

Книга является первым полутомом двухтомного издания, посвященного археологии Древней Руси IX–XIV вв. На массовом материале вещевых русских древностей, изученного методами многоаспектного анализа, реконструируются этапы поступательного развития основных отраслей древнерусского производства: земледелия, ремесла, добывающих промыслов, торговли. Широко рассматриваются типы древнерусских поселений — города, малые военно-административные центры, укрепленные феодальные замки, сельские поселения. Особый интерес представляет исследование городских дворов — усадеб, первичных социально-экономических ячеек древнерусских городских общин. В книге подведены итоги более чем столетнего изучении русских древностей, учтены и описаны около полутора тысяч древнерусских поселений, изучены десятки тысяч предметов жизни и труда древнерусских людей.

Александр Николаевич Медведев , Алексей Владимирович Чернецов , Андрей Васильевич Куза , Борис Александрович Рыбаков , Павел Александрович Раппопорт

История / Образование и наука
Древняя Русь. Быт и культура
Древняя Русь. Быт и культура

Настоящий том является продолжением тома «Древняя Русь. Город. Замок. Село» (М., 1985) и посвящен повседневной жизни человека на Руси в IX–XIV вв., от которой до нас дошли предметы обихода, разнообразная утварь, одежда, обувь, украшения, средства передвижения. О духовных запросах людей мы можем судить по произведениям религиозного культа, убранству храмов, музыкальным инструментам, богатой орнаментации, объединяющей все виды искусств. Окном в духовный мир человека стали берестяные грамоты и надписи на различных предметах. Все, о чем рассказано в томе, свидетельствует о том, что бытовые и культурные традиции Древней Руси не были прерваны трагическими событиями середины XIII в., а стали основой, на которой сформировалась Русь Московская.Для археологов, историков, краеведов, специалистов смежных дисциплин.

Алексей Владимирович Чернецов , Георгий Карлович Вагнер , Елена Юрьевна Воробьева , Леонилла Анатольевна Голубева , Татьяна Васильевна Николаева

История / Образование и наука
Античные государства Северного Причерноморья
Античные государства Северного Причерноморья

Том посвящен античным государствам Северного Причерноморья, существовавшим в период между VII в. до н. э. и IV в. н. э. На основе археологических раскопок, исторических источников реконструируются античные города Тир, Никония, Ольвия, Херсонес, Харакс, поселения на о. Березань, Нижнем Поднестровье, Побужье, Керченском и Таманском полуостровах, Черноморском побережье Северного Кавказа и Крыма, освещаются развитие ремесел, сельского хозяйства, градостроительного и военного дела, торговые связи, существовавшие в данном регионе; подробно дается историческая топография городов и поселений, воспроизводятся строительные комплексы, некрополи поселений, погребальные обряды, освещаются вопросы взаимовлияния культур греческой и местных племен.

Александр Масленников , Анна Константиновна Коровина , Дмитрий Борисович Шелов , Ольга Николаевна Усачева , Ольга Усачева , Сергей Дмитриевич Крыжицкий , Сергей Крыжицкий

История / Образование и наука

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
100 великих кладов
100 великих кладов

С глубокой древности тысячи людей мечтали найти настоящий клад, потрясающий воображение своей ценностью или общественной значимостью. В последние два столетия всё больше кладов попадает в руки профессиональных археологов, но среди нашедших клады есть и авантюристы, и просто случайные люди. Для одних находка крупного клада является выдающимся научным открытием, для других — обретением национальной или религиозной реликвии, а кому-то важна лишь рыночная стоимость обнаруженных сокровищ. Кто знает, сколько ещё нераскрытых загадок хранят недра земли, глубины морей и океанов? В историях о кладах подчас невозможно отличить правду от выдумки, а за отдельными ещё не найденными сокровищами тянется длинный кровавый след…Эта книга рассказывает о ста великих кладах всех времён и народов — реальных, легендарных и фантастических — от сокровищ Ура и Трои, золота скифов и фракийцев до призрачных богатств ордена тамплиеров, пиратов Карибского моря и запорожских казаков.

Андрей Юрьевич Низовский , Николай Николаевич Непомнящий

История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Психология войны в XX веке. Исторический опыт России
Психология войны в XX веке. Исторический опыт России

В своей истории Россия пережила немало вооруженных конфликтов, но именно в ХХ столетии возникает массовый социально-психологический феномен «человека воюющего». О том, как это явление отразилось в народном сознании и повлияло на судьбу нескольких поколений наших соотечественников, рассказывает эта книга. Главная ее тема — человек в экстремальных условиях войны, его мысли, чувства, поведение. Психология боя и солдатский фатализм; героический порыв и паника; особенности фронтового быта; взаимоотношения рядового и офицерского состава; взаимодействие и соперничество родов войск; роль идеологии и пропаганды; символы и мифы войны; солдатские суеверия; формирование и эволюция образа врага; феномен участия женщин в боевых действиях, — вот далеко не полный перечень проблем, которые впервые в исторической литературе раскрываются на примере всех внешних войн нашей страны в ХХ веке — от русско-японской до Афганской.Книга основана на редких архивных документах, письмах, дневниках, воспоминаниях участников войн и материалах «устной истории». Она будет интересна не только специалистам, но и всем, кому небезразлична история Отечества.* * *Книга содержит таблицы. Рекомендуется использовать читалки, поддерживающие их отображение: CoolReader 2 и 3, AlReader.

Елена Спартаковна Сенявская

Военная история / История / Образование и наука