Восточный плен. Княгиня

Сквозь расступающуюся как по волшебству толпу к подмосткам для торгов приближался мужчина. Он был одет во всё чёрное, и шёлковый длинный плащ блестел и развевался за его могучими плечами. Пройдя площадь лёгким шагом пантеры, снисходительно улыбаясь, он приблизился к возвышению.

Мари, ни на секунду не отрывая от него своего взгляда, тотчас же его узнала.

Наконец он тихо и спокойно произнёс:

– Сто!

– Кто осмелится дать больше? – покорно улыбаясь, прошептал торговец и тут же прибавил: – Продано за сто тысяч!

Тишина продолжилась.

Мари почувствовала прикосновение холодного шёлка и поняла, что её накрыл своим плащом покупатель. Тёмная ночь, подобно этому плащу, опустилась на Мари. Рывком поднявшись со своего места, она размахнулась и яростно отвесила звонкую пощёчину тому, кто только что купил её, кто заплатил за неё такие деньги, на которые можно было купить целый дворец.

Никогда в жизни она не забудет того позора и унижения, которые пришлось ей испытать.

– Я рад вновь видеть вас, Мари, – ни малейшим образом не отреагировав на пощечину, спокойно, с достоинством произнёс мужчина.

– Для вас я княгиня! Княгиня Ольденбургская! – яростно прошептала Мари, пытаясь сдержать вновь подступившие слёзы.

Мужчина загадочно улыбнулся и произнёс с необычайной мягкостью и долей сочувствия:

– Вдовствующая княгиня Ольденбургская.

Мари пошатнулась. Из уст её вырвался пронзительный крик. Крепкие руки тут же подхватили её, не позволяя упасть на грязные доски. Благословенная темнота поглотила разум Мари.

Глава 1

Мари было очень тяжело дышать, она слышала шум собственного дыхания, он сливался с посторонним однообразным звуком, монотонным и не прекращающимся ни на секунду. Ей хотелось остановиться, оглядеться, понять происхождение этого чудовищного звука, но она не могла этого сделать, неведомая сила её тянула вверх. Она медленно поднималась по туннелю, шла, задыхаясь, сквозь густую тьму, сражаясь с желанием спрятаться, забиться в уголок, свернуться от обрушившегося на неё страха в комочек. Впереди виднелась полоса света, она манила, давала надежду, и, приближаясь к ней, Мари теряла силы. От этого она приходила в отчаяние и снова и снова собирала крупицы оставшейся воли, пытаясь хоть немного приблизиться к этой линии, за которой была неизвестность. Этот манящий свет страшил, и она чувствовала, что там её ожидает нечто ужасное. Неожиданно огромная мужская тень появилась в лучах света, он резко протянул руку Мари, она от неожиданности и страха закричала отчаянно, неистово – и пришла в сознание.

Очнувшись от забытья, Мари медленно обвела недоумённым взглядом комнату. В первое мгновение ей показалось, что она пробудилась от дурного сновидения и вновь очутилась в уже ином, теперь уже сказочном сне.

Мари изумилась роскоши и пестроте окружавшего её интерьера. Блестящие мраморные полы изумительного цвета, яркие, искусно вытканные гобелены, на которых были изображены невиданные птицы, толстые ковры, сверкающие, словно драгоценные камни, стёкла в огромных позолоченных рамах. Это был скорее дворцовый зал, нежели гостиная или спальня. Повсюду стояли изысканные вазы из византийского стекла, а в них красовались благоуханные букеты прекрасных цветов, которых Мари прежде и не видала.

Так всё сверкало, блистало, что у Мари заболели глаза от созерцания окружавшего её величия, и женщина даже прикрыла глаза, чтобы дать им отдых.

– Как долго вы не приходили в сознание, – послышался низкий хриплый голос где-то у изголовья Мари. – Я уж было начал беспокоиться о вас, моя драгоценная.

Мари попыталась отыскать глазами говорившего с ней. Найдя, она лишь удивлённо моргнула, когда встретилась с проницательным взглядом обладателя этого мелодичного голоса. Его медленные, чуть ленивые интонации, присущие уроженцам юга, рождали в её сердце беспокойство, близкое к страху. Когда он обращался к ней, по спине пробегала дрожь. Она чувствовала себя совершенно потерянной, незащищённой.

Ироническая складка залегла у его губ, когда мужчина доброжелательно улыбнулся. Эта улыбка, неожиданно осветившая его пасмурное лицо, заворожила Мари и в то же время заставила содрогнуться.

Тем не менее Мари поспешно поднялась на ноги и, стараясь не выказывать своего страха и отчаяния, произнесла:

– Это вы! Я узнала вас!

Эта живость со стороны собеседницы восхитила мужчину. Он снова приглушённо засмеялся и закашлялся:

– Я польщён, моя драгоценная…

– Не смейте так обращаться ко мне! – осадила его Мари.

– Я позволю себе предложить вам несколько платьев, – чуть смущённо продолжил он. – Смею надеяться, они вам будут впору.

Только теперь Мари обратила внимание, что её наготу лишь слегка прикрывал шёлковый плащ её собеседника. Блестящая материя в момент её гневного порыва успела соскользнуть, открывая взору всё то, что не позволяли демонстрировать приличия.

Сжав ткань в ладонях, Мари яростно запахнулась, натянув края плаща достаточно высоко, до подбородка, и, ничуть не смутившись, продолжила:

– В тот вечер у Имперского театра! Это были вы! И в день венчания моей падчерицы вы тоже со мной говорили!..