Восторжествовать над демоном

Как настоящая хозяйка, моя ученица всё предусмотрела. Она распотрошила походную корзинку сразу, как только мы устроились в дормезе. Хлеб, сыр, колбаски, фаршированные макароны, изюм, орехи и фрукты были поровну поделены между всеми нами — само собой, не я один устал и проголодался. Похрустывая лакомствами, мы от напряжённых рабочих мыслей с огромным трудом перешли к лёгкому весёлому трёпу.

А в городе нас ждало настоящее празднование. Энергоснабжение города ещё не было толком налажено, однако теперь, когда местные кафе и рестораны получили возможность готовить еду, народ определённо воспрянул духом. И жизнь, должно быть ещё только недавно казавшаяся тяжкой и беспросветной, заиграла новыми красками.

Само собой, скоро они поймут, что до совершенства ещё далеко, и чтоб всё заново наладить, нужно время, а пока будет не хватать воды, тепла, еды, чистоты и, может быть, покоя, а о регулярном снабжении какой-то период придётся только мечтать. Но народ, по крайней мере, будет жить, причём спокойно, не под дамокловым мечом готового разверзнуться магического зева.

Мне с трудом удалось отбиться от празднования — довольные корстайцы непременно хотели меня угостить и выпить со мной… Причём каждый потчующий. Если б я действительно выпил с каждым хотя бы по глотку вина, к концу праздника помер бы от количества спирта в крови. Слава богу, удалось отмазаться от всего этого — Женя, сгорбившийся над ноутбуком, сообщил, что ещё в одной области Мониля зев уже обозначился, и народ оттуда бежит со всех ног. Правда, судя по всему, готов вернуться и обеспечить мне подходящее рабочее место, если я поспешу.

А куда ж мне деваться-то? Я поспешу, конечно…

— Как полагаешь, мы не вляпаемся в войска Курии?

— Вряд ли. Откуда им знать, где ты находишься и куда собираешься?

— Слушай, если обыватели Ванграма, где зреет новый зев, в курсе корстайской ситуации, значит, и Курия тоже. Не считай их дурнее собственного народа.

— Да, но у Курии сейчас слишком много забот на востоке и юге. Там, видишь ли, началось восстание. В принципе, трудно найти страну или мир, где нет ни единого недовольного политической ситуацией и правящей партией. В Мониле всё то же самое, что и везде — диссидентов хватает. Только, в отличие от привычного нам общества, монильцы — ну прямо очень активные. Прямо в каждой бочке затычка. Я вообще удивляюсь, как они до сих пор жили в мире, если тут хватило небольшого усилия со стороны, чтоб всех перебаламутить.

— Такого уж небольшого?

— Честно говоря, затрудняюсь сказать. Все дела с Кербалом обсуждали Леонид и Дмитрий, ещё иногда Рита, а я был занят. Но всё равно. Разве так уж просто было бы у нас поднять серьёзный мятеж?

— Это на грани глобальной, к примеру, ядерной катастрофы? Думаю, получилось бы — при помощи Вконтакте, Одноклассников, Фейсбуков и что там ещё есть… Ну, и как же мы доберёмся до Ванграма?

— Я думал, ты сможешь открыть прямой проход.

— Не-ет! Только не в Мониле. Помимо возможных проблем со взбунтовавшимся обелиском, который может рвануть от близости портала… Понимаешь, здесь же всё раз и навсегда поделено. С чем бы сравнить-то… Ну, это как из Сибири, по которой можно гулять практически где угодно, например, приехать в Европу и попробовать там понарушать границы частных владений. Какое-то время даже будет получаться — до первого заряда дроби в задницу. Понимаешь?

— Пожалуй… Понял. То есть ты можешь у нас ставить порталы, как тебе заблагорассудится, потому что, по сути, являешься единственным нормальным магом на целый мир?

— Уже не единственным. Жилан дышит мне в спину.

— У тебя преимущество. Эта твоя демоница.

— Иногда — весьма сомнительное преимущество…

— Да ладно… Значит, будем добираться по земле. Только до Ванграма довольно далеко. Надо бы поинтересоваться, согласится ли местное ополчение тебя сопроводить. Хотя бы часть дороги.

— Не часть. Всю. Это они должны для меня сделать. Для меня — и собственных соотечественников.

Я сразу и без церемоний поставил вопрос именно так. Может быть, начни я с вопросительной интонации, собеседники бы замялись, с подлинно крестьянской искусностью принялись бы увиливать — и, в конце концов, умудрились бы так или иначе «откосить». Но мои властность и уверенность лучше, чем аргументы, убеждали обывателей, что они действительно обязаны оказать мне помощь. Так что, когда дормез снарядили в дальний путь, со мной вместе готовились к путешествию тридцать человек. Получилось, что повозка оказалась нужна даже не столько для комфорта, сколько для того, чтоб везти припасы на нас всех.

Путешествие немного пугало. Представлялось, что стоит только выйти за пределы осчастливленной области, как на меня сразу же навалятся злобные враги, отоварят десятком качественных экзорцизмов — и я снова окажусь в чёрной камере, но уже без надежд на избавление. Однако дороги были пустоваты, а те, кто попадался нам по пути, скорее норовил сам спрятаться от чужих глаз, чем пробовать на нас свои силы. Оно и понятно, моих спутников ведь много, и выяснять, бандиты мы или добропорядочные граждане, разумный путешественник не станет.