Востребованная

— Просто отправьте мне то, что там лежит. И кое-какую одежду тоже. Мне нужно что-нибудь нормальное на все то время, что я тут проведу. И не беспокойтесь обо мне, всё будет в порядке.

На самом деле, она никогда еще в своей жизни так плохо себя не чувствовала, но Софии и Кэт не нужно было об этом знать, они только расстроятся. Ее сестра-близняшка все еще возмущенно сопела и сердито смотрела на огромного блондина Киндреда, который разговаривал с ними ранее. Он слегка приоткрыл рот и провел языком по губам и заостренной паре двойных клыков на верхней челюсти, в том месте, где у людей росли глазные зубы.

София вздрогнула и отвернулась.

— Хорошо, чтобы там ни было, мы отправим это тебе, — пробормотала она.

— Как можно скорее, — подчеркнула Лив.

— Мы отошлем тебе это сразу же.

Кэт встала и протянула ей контракт.

— Так вот, основное — он будет пытаться соблазнить тебя, чтобы ты осталась с ним, твоя задача сопротивляться. Поняла?

— Поняла, — сказала Лив. — И… У меня есть неделя, прежде чем…

— Прежде чем мистер с-питоном-в-штанах сможет дотрагиваться до тебя в сексуальном плане, — закончила за нее Кэт.

— Ладно.

Лив приподняла подбородок, снова набравшись мужества. «Он думает, что может просто так использовать меня и сделать своей женой? Ох, приятель, ты выбрал не ту землянку, я не позволю вытирать о себя ноги. И ты это поймёшь — причём сегодня ночью!»

Глава 4

Его невеста молчала, пока они следовали за чиновником, который собирался проводить церемонию предъявления прав. Оливия даже не встречалась с Брайдом глазами, когда они стояли друг напротив друга перед резным деревянным алтарём.

Алтарь здесь стоял для людей, потому что Киндредам для церемонии не нужно было ничего, кроме женщины, с которой их душа вступила в союз.

Однако Сильван сказал Брайду, что большинству человеческих женщин было легче, когда церемония проводилась чиновником перед алтарём.

Хотя Брайду казалось, что на Оливию это не действовало.

Она напряжённо стояла напротив него, скрестив руки на груди в очевидной попытке скрыть свою пышную грудь, и клялась не разрывать подписанный ею контракт, без всякого выражения повторяя слова, которые говорил чиновник.

Две другие человеческие женщины стояли рядом с ней подобно доблестным охранникам. Та, что назвалась законным представителем Оливии, внимательно прислушивалась к церемонии, словно стараясь всё запомнить и обдумать позже. А женщина с каштановыми волосами, представившаяся сестрой его невесты, большую часть времени испепеляла взглядом Сильвана. Очевидно, он сильно задел девушку, попытавшись дотронуться до её руки.

Поведение сестры Оливии беспокоило Брайда. Неужели человеческие женщины совсем не выносили прикосновений, даже таких незначительных? Будет ли Оливия так же противиться его прикосновениям? Или, что ещё хуже, заставит его ждать, прежде чем ему предоставится возможность ласкать её гладкую словно шёлк кожу?

Брайду и так казалось, будто он ждал её целую вечность, и ему приходилось сдерживаться изо всех сил, чтобы не сгрести её в объятья и не овладеть её ртом в поцелуе. Он хотел попробовать Оливию, узнать её, и мысль о том, что она может специально отложить их близость, была подобна удару ножом в сердце.

Ну, хоть во время церемонии он мог касаться её. После слов чиновника, Брайд взял Оливию за руки, заметив, как девушка дрожит. Пришло время сказать ей, что у него на сердце. Он никогда не умел красиво говорить — мало кто из Бист-Киндредов умел. Однако он знал, что это его единственный шанс дать Оливии понять, как сильно он её хочет.

— Я обыскивал галактику в поисках тебя, Оливия, — начал он, наклонив голову, чтобы взглянуть в её прекрасные серебристо-серые глаза. — И иногда мне казалось, что найти тебя не удастся. Но я — ну, на самом деле, мы — нашли друг друга, когда наши души вступили в союз. Впервые увидев тебя во сне, я понял, что не смогу жить, если не заполучу тебя.

Оливия встретилась с ним глазами, и он слышал, как бешено бьётся её сердце. Брайд чувствовал аромат её невольного желания, и видел страх в глазах девушки. Боги, неужели она думала, что он может причинить ей боль? Он ведь хотел только предъявить свои права на Оливию и сделать её своей. Внезапно в его голове вспылили другие слова — означавшие связывание, а не просто предъявление прав — и Брайд не мог удержать их в себе.

— Я торжественно обещаю принадлежать тебе телом и душой, — произнёс он, пристально смотря ей в глаза. — Я буду жить ради тебя каждый день и спать рядом с тобой ночью. Если понадобится, я умру, чтобы защитить тебя. Ты — моё сердце.

Взгляд Оливии на мгновение стал мягче, а её пухлые сочные губки приоткрылись, словно она хотела что-то сказать. Однако в этот момент человеческая девушка, которая была её юридическим консультантом, громко прошептала ей на ухо.

— Твое место жительства навсегда изменится, Лив. — Услышав это, его невеста приподняла подбородок, а на лице её отразилось неповиновение.