Вот и я, Люба!

— Степан — он вот совсем другой. Все придумал сам, всем нам задания раздал, все проконтролировал. Меня за торт и конкурсы похвалил. Парни наши тоже в восторге от его идеи и предложения. Мам, он нам, вообще, нравится. Мы видим и чувствуем отношение Степана к тебе и к нам. Даже Женя мой отметил это. Поверь ему есть что и с чем сравнить. Кстати, мой крайне неприятный разговор с отцом 30 декабря состоялся при Евгении. Ну тогда, когда папаша сыпал в твой адрес бранными словами. Так что, мама, мы все на твоей стороне…

Разговаривая с дочерью, с некоторым облегчением думаю о том, что хоть с детьми мне в этой непростой ситуации повезло. Димка, Мишка, невестки и Аня, в принципе, всегда и во всем меня поддерживают.

Несколько особняком от меня стоит моя старшая дочь Катя. Именно она пошла и внешностью и характером в линию мужа.

После скандала с беременностью вокалистки ансамбля дома культуры, когда я самый первый раз задумалась о разводе, именно Катя встала на сторону отца.

Детям я не рассказывала об очередном адьюльтере Анатолия. У меня, вообще, не было привычки чернить отца в глазах детей, в отличие от Толика, который поносил меня и при детях, и при посторонних людях.

Поливать помоями всех и вся у Тольки черта семейная. Его мать с отцом как ярые представители "критического реализма" никогда не гнушались посплетничать, перемыть кости, дать оценку и вынести свой вердикт абсолютно о любом человеке, которого они знали. Все это всегда делалось под маской "правдорубцев", которые говорят все только с позиции честной и объективной критики.

Об очередных похождения своего отца дети мои могли бы не узнать никогда, если бы пузатое известие само не пришло в наш дом вместе со своей мамашей, которая устроила мне вселенский скандал, будто это я лично обрюхатила ее дочь.

По какому-то роковому стечению обстоятельств эти две скандалистки притащились в наш дом именно в день 25-летнего юбилея Дмитрия, который мы отмечали традиционно самостоятельно без Анатолия.

Юбилей Дмитрия, что меня несказанно порадовало, не пропустила наша Екатерина. За последние семь лет моя старшая дочь впервые приехала к нам в гости из Праги.

Выслушав все претензии и требования непрошенных гостей, мы все же собираемся с духом и весело отмечаем праздник Мити.

Я, несмотря на желчь в моем желудке, веду себя так, будто ничего экстраординарного в моей жизни не случилось.

Разговор состоялся на следующий день за завтраком. Первым заговорил Дмитрий.

— Мам, извини, что я лезут не в свое дело, но сколько ты будешь ещё терпеть папашины леваки. На сколько я понимаю по бухгалтерским документам этот ребёнок станет уже третьим, которому ты будешь платить алименты, — сразу с места в карьер берет Дима.

Я сижу, опустив глаза в стол, словно не Тольку, а меня поймали на измене.

— Реально, мам, сколько ещё это будет продолжаться? Отец совсем не видит берегов, — говорит Михаил.