Вот и кончилось лето

Девчонка, одетая вполне по-деревенски, выглядела, тем не менее, симпатяжкой — высокая, статная, темно-русая коса ниже пояса. И когда обернулась, совсем не разочаровала — правильные черты лица, тонкий аристократичный носик, в меру полные губки бантиком. Я бы с такой с удовольствием подружился.

На брёвнах уже собралась почти знакомая мне компания — Сёма рыжий со своими приятелями, рядом с ним присела Анька с подружкой. Сема уже почти по-хозяйски её приобнял за талию, прижимая к себе. Возражений со стороны Анютки не наблюдалось. Недовольства на лице тоже.

Поодаль уселись трое незнакомых парней, явно городских — в новой джинсе, кроссовках-«адиках». Нарядились, как будто пришли на дискотеку. С ними рядом сидели две местных девчонки в легких сарафанчиках и кофточках. Одна, кажется, Маринка жила у магазина. Имя другой я не знал, но в лицо помнил — каждый день по утрам мы встречались у колодца, таскали воду. Я — себе, она — себе. Мы кивнули друг другу. Одному из «джинсовых» это не понравилось.

Леха Длинный сел поодаль, ближе к костру. Рядом с ним разместился незнакомый мне парень, который, кстати, приволок с собой квадратный тяжелый кассетник «Романтик». Магнитофон хрипел, свистел, но упорно играл композицию «Санни» из «Бони М».

Сёма поднялся мне навстречу, протянул мне руку. Мы поздоровались. Я его даже приобнял. Следом за ним привстали, приветствуя меня, и его приятели. Я пожал руку каждому. Остальным бросил:

— Всеобщий привет!

И, шутя, обратился к Аньке:

— Привет, Ань! Что за подружка? Почему не знаю? Познакомь, а?

Анька фыркнула и отвернулась. Её подружка, наоборот, улыбнулась мне и представилась:

— Юля. А я тебя знаю, ты каждое утро на речку бегаешь…

— А я Антон! — отозвался я. — Приходи утром, вместе будем бегать.

Теперь уже фыркнула Юля. Заразительно раскатисто хохотнул было Семен, но получил в бок локтем от Аньки и сразу заглох.

Я уселся на пенек недалеко от костра. Сверху послышались шаги, посыпался песок. Кто-то спускался с косогора, минуя дорогу. К нашему сборищу присоединилась еще парочка — колоритный длинноволосый парень с повязкой на лбу и девушка в балахонистом платье. Парень нес в руке матерчатую сумку-авоську. Он подошел к костру, нагнулся, аккуратно высыпал содержимое — десятка три молодых картофелин.

— Вот, накопали по пути! — объявила девчонка.

— Помогли кому-то урожай подсобрать! — засмеялся лохматик.

— Ура! Картошечка! — поддержала Юля.

— Лучше б курицу принесли, — угрюмо заметил Лёха.

— Взял бы да принёс! — отозвался лохматик. — Разговоры говорить все мастера.

Он сложил сумку, сунул её за ремень. Спустился по песчаному пляжу к воде, сполоснул руки, потряс их, высушивая. Потом обошел всех парней, поздоровался с каждым, включая меня, за руку. Около меня он, кстати, задержался, внимательно посмотрел мне в лицо, представился:

— Валентин. Можно Валёк.

Я ответил:

— Антон. Можно Тоха.

Он сел на поваленное дерево чуть подальше рядом со своей подругой.

Один из приятелей Семена палкой разворошил костер, переложил в середину картофелины, засыпал углями. Потом снова сгрёб горящие дрова поверх углей, подложил еще палок.

— Тох! — позвал меня Семен. — А ты что, реально спортсмен?

Я пожал плечами.

— Ты каждый день бегаешь, плаваешь, занимаешься, — продолжал рыжий. — А тебе не противопоказано? Ты ж после аварии?

— Я восстанавливаюсь, — ответил я. — А так немного борьбой самбо раньше занимался. Сейчас не знаю, можно дальше будет тренироваться или нельзя?

— Тоже мне самбист, — ехидно хмыкнул Лёха.

— Хочешь проверить? — поинтересовался я.

Он моментально заткнулся.

— Реально, Тох, — завёлся Семен. — Можешь приёмчик какой-нибудь показать? Хитрый какой-нибудь, а?

Я засмеялся. С этой ситуацией я сталкивался практически во всех компаниях. Сверстники, узнав, что я занимаюсь борьбой самбо, сразу же просили показать хитрый универсальный «приёмчик» с расчетом на то, что потом его можно будет применить где-нибудь в драке и сразу стать победителем.

— А вдруг я тебе руку сломаю? — попытался отшутиться я.

— А ты на нём! — Семен показал на Алексея и засмеялся. Лёха в ответ уныло угукнул, показал ему язык, мне — средний палец.

— На мне покажи! — кто-то сзади мне положил руку на плечо. Смех сразу стих. Я встал, обернулся. Передо мной стоял рослый белобрысый парень лет 20-и, неуловимо чем-то похожий на Лёху. Кажется, я его где-то видел. Точно! Сегодня утром, у Алексея в саду, когда я таскал воду в бочки. Он умывался, опуская голову в бочку с водой, фыркая, как тюлень. Видимо, после бурного вечера.

— Я тебя сегодня видел, — сообщил я.

— Я тебя тоже, — усмехнулся тот.

— С бодуна что ли?

От незнакомца ощутимо воняло свежим ядреным перегаром.

— Не твоё дело!

Я пожал плечами.

— Ну, что зассал, самбист? — ехидно продолжил парень. — Приёмчики свои показывать?

— Я вообще-то не собирался, но если хочешь, покажу, — на меня накатило злое спокойствие. Парень явно нарывался. Уходить в сторону было уже как-то неудобно. Я предпринял еще одну попытку избежать конфликта:

— Точно этого хочешь?

— Кит, хорош! — подал голос Семен. — Хватит!