Вот и лето прошло 2 (СИ)

Нападавшие остановились в раздумьях о своей дальнейшей жизни и перед ними встали вопросы, извечные вопросы — кто виноват? И что делать? Ответов пока не было. Я тоже не проявлял активности и не атаковал за явным численным превосходством противника. В этот момент наших раздумий прозвучал выстрел из мушкета и в опасной близости от моего тела просвистела мушкетная пуля. Я оглянулся лейтенант стоял с мушкетом в руках и был очень опечален своим промахом. Я посмотрел в его сторону и сказал — песец котенку. Сказал по русский и негромко, но мой враг прекрасно всё понял и забрал ещё один мушкет и стал целиться в мою сторону. Это он погорячился — прицельная дальность стрельбы из мушкета метров тридцать, затем только воля Божия на попасть в цель. Опять прозвучал выстрел и опять пуля пошла в стороне искать молоко. Ободренные такими действиями лейтенанта активизировались вражеские кавалеристы. Пешие, внимательно осматривая землю под ногами смогли преодолеть заграждение из «чеснока» и приблизились ко мне на удобное расстояние для стрельбы из пистолетов. И я не стал ждать неизвестно чего от природы и произвел свои выстрелы из этого чуда-оружия 17 века. Пистолеты не подвели меня, и я даже оба раза попал в своих противников. Но оставшиеся двое не собирались давать мне время перезарядить оружие и ускорились в надежде добраться для меня до того, как я смогу перезарядить пистолеты. Я не стал перезаряжать пистолеты, так как всё равно не успевал и мог только устать. Умирать уставшим не хотелось, и я обнажил свою шпагу и стал ждать врагов. Кстати, калибр пистолетов был 12 — мм, сила с которой пуля попадала в тело противника была настолько мощной, что раненный терял сознание и спасения не было. Уровень медицины не позволял надеяться на выздоровление при попадании в тело человека, конечности подлежали ампутации. Жестокое было и время, и оружие.

Вернемся к оставшимся двоим пешим атакующим. Они ускорили свой бег и закономерно наступили на «чеснок» — под ноги надо смотреть. Финал был печальный для врагов. Наступив на «чеснок», они упали и растянулись на земле. Встать я им уже не дал и проткнул одного за другим. Всадники внимательно следили за этой схваткой. Я же не стал терять время на крики радости, достал заряды и стал заряжать пистолеты- пробил шомполом ствол от возможных тлеющих остатков черного пороха и засыпал в ствол порцию порохового заряда и забил пыж, затем закатил пуля и тоже запыжевал. Затем таким же образом зарядил второй пистолет и не отвлекаясь на третий выстрел мушкета — выстрелил в оставшихся врагов. Свалил только одного, но оставшиеся не стали искушать судьбу и покинули поле боя. Четвертый выстрел из мушкета. Пуля пролетела очень близко. Лейтенант уже стрелял откровенно в меня и уже нельзя было отговориться, что он типа целил в нападавших, они уже ускакали. Для всех уже ясно, лейтенант очень сильно хочет завалить именно меня. Я опять стал заряжать пистолеты. Пятый выстрел и у меня с головы пуля сбила шляпу и срезала клок волос с головы. Я развернулся в сторону своего бывшего тайного врага и держа в каждой руке по пистолету пошел в сторону врага. Заряженных мушкетов у лейтенанта больше не было. Мушкетеры открыто мне не помогали, но и заряжать мушкеты после выстрелов не стали. Этакий нейтралитет. Я медленно шел в сторону врага, сокращая дистанцию выстрела, для себя я уже всё решил. Солдаты тоже всё для себя решили, схватка с лейтенантом, только мое дело. Они дистанцировались от этих разборок. Лейтенант побежал на меня со шпагой наперевес. Интересное решение, но неверное. Два выстрела практически в упор не оставили ему никаких шансов. И одного то выстрела было за глаза, но я не стал экономить и выстрелил два раза. Что бы уже с гарантией. Подошел к лежащему на земле лейтенанту и собрал трофеи. Лейтенант оказался богат не по чину. Огромная толстая золотая цепь, там было почти сотня звеньев. Каждое такое звено было ценой примерно, как полтора цехина. Одним таким звеном я мог оплатить ужин и аренду гостевого номера в гостинице, а не постоялый двор. Шпагу с дагой я тоже прибрал, кони лейтенанта тоже перешли ко мне и возражений от сержанта оставшегося старшим в нашей колонне не последовало. Телега лейтенанта с его бытовыми мелочами тоже перешла ко мне в качестве трофеев. Мой слуга теперь катил в обозе на телеге и работы ему добавилось. Чистить и поить, и кормить, двух лошадей из запряжки, заводного и моего верхового — всех их надо было чистить поить и кормить, и следить за подковами. Да и посуда у меня теперь появилась и теперь можно было устраивать приемы, небольшие, но серебряный сервиз на двенадцать персон у меня появился. Омрачали все эти радости мысли о том, как на мои подвиги посмотрит командование, когда мы выберемся к основным силам. Но до этого момента было ещё далеко, нам надо было закончить марш и пересечь землю на которой не утихали бои и сражения.

Глава 15