Вот идeт мессия!..

Набросились на шашлыки. Сашка, бедный, трудился, как на конвейере. То раскладывал сырые, то снимал поспевшие. Господи, приговаривал он, когда вы нажретесь-то! Налейте мне водки, гады, у меня ж руки заняты! Пили сухое, и «Голду», и еще какую-то шведскую водку, которую случайно нащупал Сашка в паршивом минимаркете, тут, у Яффы.

Настроение у всех было отличное.

Расслабились, Сашка выпил и стал рассказывать свои любимые истории про Уссурийск, где три года работал главным художником местного драмтеатра.

– …И вот власти решили поставить памятник неизвестному солдату… Приехал скульптор из Киева, страшный забулдыга. Неделю пил в гостинице без просыпу, слушал песни из динамика, плакал и приговаривал: «Эх, Ротару, Ротару, не видать мне твоей… как своих ушей…» Ну, наконец памятник открыли. Торжественное открытие, народ согнали, все, как положено. Сидит солдат в позе «Мыслителя», только в руке каску держит. И вроде задумчиво так, в эту каску смотрит… Ну, хорошо… А на другое утро лично я иду в свой театр мимо памятника и вижу, как говорится, беспорядок в одежде неизвестного солдата. И не столько в одежде… Голова у него, братцы, отвалилась и аккурат в каску упала. Сидит солдат и свою задумчивую голову держит…

Пошли истории за историями.

Доктор рассказал несколько своих коронных из серии «А вот у меня был пациент!». В частности, об одном предпринимателе из Карачаевска. Тот приехал туристом, увидел, что Иерусалим обклеен воззваниями «Готовьтесь к пришествию Мессии!», и придумал выпускать майки с надписью: «Ну, нате, я пришел!» Взял гражданство, вернулся на родину и создал совместную карачаевско-иерусалимскую хевру. Симпатичные такие маечки, чистый хлопок. Морда осла на груди и вокруг нее надпись. Ну, нате, мол, вот он я… Прилично, доложу я вам, мужик заработал. Что вы думаете? Во второй деловой приезд его долбанул иерусалимский синдром, прямо в Старом городе, на Виа Долороза… Дело ведь известное – у нас таких случаев до шестидесяти в год, палаты переполнены. Бился головой о тротуар, пена на губах, кричал – я пришел, мол, я пришел, нате… Сам в этой же маечке… малопривлекательное зрелище. Ну, прямиком в палату, да-с…

По поводу «палаты», а также всяческих синдромов, Ангел-Рая поведала о недавней лекции, которую в Духовном центре читал Левушка Бронштейн. Удивительно, но она и название вспомнила: «Фаталистический мазохизм культур-эссеизма». А тут надо сказать, что неизменно на все мероприятия Духовного центра, на все лекции, встречи, концерты, кружки и прочая ходит один старичок олигофрен. Ну, ходит, и ладно, главное, чтоб всем хорошо было, правда? Садится в первый ряд и умильно слушает, жуя печеньку – кажется, что за дряблой щечкой мышка бегает… Ну, Левушка явился, разложил свои бумаги, а у него только один-то слушатель и сидит. И внимательно два часа слушал лекцию, время от времени забрасывая за пергаментную щечку сухую печеньку.

Ангел-Рая спросила потом – мол, ну что, Левушка, правда, здорово было? Тот поморщился и сказал, что никогда не был высокого мнения о русской общине.

Тут все взревели от восторга, потому что разом вспомнили о «серных козах» Левы Бронштейна, – эту байку целую неделю с удовольствием пересказывал всему русскому Иерусалиму Мишка Цукес. Услышав о серных козах, Сашка вдруг как-то погрустнел, зашел в дом и вышел с Торой в руках.

– А знаете ли вы, легкомысленные друзья мои, что именно сюда, вот сюда, да, где мы с вами сидим и пошло балагурим, Первосвященник иудейский в Иом Кипур отсылал с нарочным козла отпущения?

– Все мы до известной степени козлы, Рабинович! – подал голос Доктор.

– Цыц! – серьезно сказал уже выпивший, но все еще разумный и внятный Сашка. – Иом Кипур завтра. Слушайте все! Читаю из книги «Левит». Тиха!.. – Он вынул закладку, раскрыл том и прочел торжественно: – «Козел же, на которого выпал жребий, – к Азазелу, пусть предстанет живым перед Господом, чтобы совершить через него искупление, для отправки его к Азазелу в пустыню…»

– Ну хватит, Рабинович, ты что – рехнулся? Учили уже все это…

– Ти-ха! – крикнул Сашка. – Слушайте, жестоковыйные: «…и возложит Аарон обе руки свои на голову живого козла, и признается над ним во всех беззакониях сынов Израилевых и во всех преступлениях их, во всех грехах их, и возложит их на голову козла, и отошлет с нарочным в пустыню. И понесет козел на себе все беззакония их в страну необитаемую…» Так это он сюда, сюда отсылался! Понимаете?!

– Налейте ему содовой, – заметил Фима, муж Ангел-Раи, – а то он заплачет.

– Вы ничего не понимаете, – сказал Рабинович. – Ни-че-го!

Ангел-Рая подошла к нему, обняла, стала что-то тихо говорить, поглаживая по руке. И Сашка очухался. В конце концов, Судный День начинался лишь завтра вечером. А сегодня предстоял еще важный разговор. Обсуждение деталей проведения предвыборной кампании.

Собственно, обсудить нужно было лишь одну деталь: как вытащить из миллионера деньги.

…В десятом часу Сева привез наконец русского миллионера с братом-пиротехником.