Вот мы влипли! (СИ)

— Это я так думала. Я до последнего не верила в то, что ты можешь понять нас, не осуждая и не боясь. Я предложила отослать их, чтобы спасти от гибели, если бы ты все же сдал нас всех инквизиции. Как я уже сказала, войну без Миры, Эльзы и Люси не выиграть. Аска всего лишь ребенок, а способности Леви и Венди могут пригодиться в войне. Мира была против моих предположений, она верила в тебя беспрекословно. Эльза и Люси вообще хотели сдаться вам, тем самым уберегая нас от возможной смертной казни. Леви и Венди вообще были против моего плана, они не хотели уезжать, считая, что уж лучше оказаться на костре всем вместе. Мастер верил в тебя, но не хотел рисковать исходом войны, слишком уж велик риск. Так что, на кого и следует злиться, так это на меня. Я одна не верила в тебя до последнего.

— Знаешь, Альберона, сейчас мне безумно хочется отправить тебя на костер, но я не злюсь. Ты тут новенькая и совершенно меня не знаешь. Поэтому тебе свойственно сомневаться. А что там за война? — Лексас взглянул на дедушку. Макаров вздохнув, рассказал всю правду:

— Лексас, есть темные маги, которые отличаются от Люси, Миры, Эльзы и остальных. Они обижены на человечество за то, что оно не принимает их, а инквизиция выдумывает глупые истории о сношениях с дьяволами. Они, в отличие от нас, не хотят жить в мире с людьми, не афишируя свои силы. Они хотят уничтожить всю инквизицию, большинство людей уничтожить, а оставшееся меньшинство поработить. Ими движет месть за несправедливое отношение людей к их персонам. Темные маги — это такие же люди, как и мы, только утратившие веру в человечность обычных людей, в их понимание и дружбу, разочаровавшиеся в жизни. Ими движет месть. Но мы-то понимаем, что насилие порождает насилие, и войной ничего не решить. Что толку от порабощения людей? Мировое господство?! Это глупо. Все равно ведь, даже в случае победы темных магов, встанет вопрос о том, кто будет править новым миром. Начнутся междоусобицы. Нельзя этого допускать. Магов гораздо меньше в процентном соотношении, нежели чем людей, вот и представь, если они уничтожат больше половины людей, а потом еще и будут воевать между собой за власть, это будет катастрофа. Некому будет населять нашу Землю. Нельзя этого допускать. Нужно выиграть грядущую войну, если предотвратить ее не получится, а Эльза, Люси и Мира смогут нам в этом помочь.

— Все ясно. — Коротко ответил Лексас.

— Лексас, — начала вновь Кана и, дождавшись, пока молодой мужчина обратит на нее свое внимание, продолжила, — девчонок необходимо вернуть. Здесь они вроде как под присмотром, да и нам спокойнее.

— И что вы хотите от меня?

— Нацу не похож на бессердечного монстра Святой Инквизиции. — Хмыкнула Кана.

— Мне поговорить с ним?

— Да, но не только с ним. Чтобы убедиться в безопасности девчонок, и нашей собственной, необходимо что-то придумать с Жераром. Он, я так полагаю, не проникнется моей речью и не вдохновится словами мастера.

— Да, ты права. Жерар самый жестокий инквизитор из всей нашей… команды. Гажил, Грей и Нацу еще поймут, Фрид и так все знает, а вот он… я, честно, не знаю, как он поведет себя, если мы все ему расскажем.

— Я правильно полагаю, что от него необходимо избавиться?

— Альберона, зачем же так радикально? — Устало вздохнул Лексас, — но рассказывать ему все я не буду. И вам запрещаю.

— Можно подсыпать яд в еду, подкупить врача, и тот напишет в заключение о какой-нибудь смертельной болезни. — Рассуждала Кана, проигнорировав Лексаса. — Можно отвести в лес и там от него избавиться, скинув всю вину на дикого зверя. Или можно так же опоить ядом, отнести в лес, и всем сказать, что он умер, по неосторожности дотронувшись до ядовитого растения. Да! Так и поступим! — Воодушевилась Кана. — Тем более, ему один раз уже грозила такая смерть, если бы не Эльза.

— Эльза? — Не понял Лексас. Жерар ничего им не говорил.

— Ах, он еще и не рассказал. — Хмыкнула Кана, — Эльза отнесла его бездыханное тело к целительнице, что живет неподалеку, та его и вылечила. Мало того, когда твой приятель валялся в обморочном состоянии, на них напали какие-то пьяные мужики, и Эльзе пришлось в одиночку драться против них обоих, она, между прочим, потеряла правый глаз.

— Погоди, но у нее вроде глаза на месте.

— Это искусственный. Эльза закрывает его длинной челкой.

— Я поговорю с Нацу, а он придумает, что сказать Гажилу.

— Хорошо. Так, вопрос с Жераром решен?

— Кана, вы говорите об отсутствии гуманности темных магов, в то время как сами собираетесь действовать жестоко? Деда, ты же против?

— Убийство — это грех, Лексас. Я в любом случае против этого, но у нас нет другого выбора. Я не поощряю подобные способы заставить кого-то молчать, поэтому отказываюсь в этом участвовать.

— Я сама все сделаю, от вас требуется лишь молчание. Тем более я могу позвать семейного врача, который и напишет ложное заключение.

— Убийство — это не выход, неужели у тебя нет более гуманных идей? — Протестовал Лексас, не желая убивать Жерара.

— Мужчины, — раздраженно и в то же время устало выдохнула Кана, — вот всегда вы так! Все проблемы на женщин!