Вот она я

Пятки Шурика коснулись прохладных половиц дома, и начался новый день его бессрочной ссылки. Конечно, в гостях у бабушки и дедушки было замечательно, спору нет. Вот и блинчики ещё, к тому же… Шурик, будто на автопилоте, минуя умывальник, направился прямиком на кухню, к столу, увенчанному горой дымящихся блинов, и сам не заметил, как принялся уплетать их за обе щёки. Да, у мамы такие вкусные никогда не получались. Быть может, потому, что и пекла она их нечасто? В таком деле без сноровки никуда.

Бабушка, занятая у плиты, заметила Шурика только на третьем блине. В сей же миг он был изгнан из блинного рая мыть руки, чистить зубы и, в конце концов, звать к столу дедушку. «Нет, всё-таки ссылка», – думал Шурик, на ходу облизывая масляные пальцы перед тем, как взяться за мыло. Пусть его и откармливают тут, как домовёнка Кузьку, но в остальном ведь совершенно нечем заняться.

Шурик ещё в первый день своего пребывания здесь с горечью установил, что мобильная сеть ловит из рук вон плохо и нестабильно, а про интернет и вай-фай никто слыхом не слыхивал. На второй день он потерял свой планшет со всеми играми и даже поплакал немного, потому что теперь между ним и суровой реальностью была абсолютная пустота. Но бабушка пообещала, что планшет найдётся ещё до приезда родителей. Другими словами: «Я тебе его отдам, когда посчитаю нужным». И Шурик понял, что ссылка будет в тысячу раз скучней, чем ожидалось. Неизвестно ещё, когда она кончится и кончится ли вообще.

Поначалу, первые несколько часов после того, как машина отца скрылась за поворотом, Шурик надеялся, что тот передумает и вернётся за ним. Но шли часы, а отец не возвращался. К вечеру Шурик окончательно принял как факт, что его бросили. О причине он знал, ему много раз объясняли, но из всех родительских объяснений мальчик понял для себя только то, что теперь у его родителей новый ребёнок, а он, видимо, больше не нужен, и поэтому его отослали к бабушке с дедушкой. Возможно, навсегда. Так что плакал Шурик не только из-за планшета, но бабушке ведь не обо всём надо знать, верно?

Теперь современный и насквозь городской десятилетний мальчишка был вынужден придумать себе развлечение в деревенской глуши. Глушь – это, чтобы вы понимали, одна улица и два ряда обветшалых домов вдоль неё. Первое, чем занялся Шурик, когда лишился планшета, – отправился на разведку и составил подробную карту деревни на альбомном листе. Времени на это ушло не так уж и много. Он нарисовал все дома и сараи, а ещё дорогу, лес вокруг деревни, поляну, где пасутся коровы, заброшенную лесопилку и озеро, у которого стоит их дом.

Дом дедушки Володи и бабушки Сони расположен на отшибе, над оврагом, заполненным водой, – это и есть озерко. Чтобы выйти к нему из деревни, нужно свернуть с главной и единственной улицы в сторону лесопилки, спуститься в низину, где среди травы прячется самодельная дедушкина тропа из досок и кирпича. Она-то и ведёт прямиком к дому у озера. Эту тропу Шурик также старательно изобразил дедушкиными же цветными карандашами.

Старик был неплохой художник, и даже очень. Особенно ему удавались лоси. «А всё потому, что я их много на своём веку встречал», – пояснял он внуку. Шурик решил, что и сам непременно встретит одного, поэтому, составляя карту и даже бегая в магазин за солью для бабушки, он всё выискивал среди деревьев и кустарника вдоль дороги красивые широкие рога… По итогу своих ознакомительных вылазок он навестил бабушкину корову Малину, подружился с пастухом дядей Игорем, рассказал о городской жизни двум старушкам на лавочке и даже с позором бежал от грозной мамы-гусыни с выводком гусят. Но ни одного лося так и не встретил.

В деревне был всего один ларёк – даже не магазин, а самый настоящий ларёк, маленькая такая будка с продавщицей тётей Катей, дамой необъятной и смешливой. Пока тётя Катя потрошила какую-то коробку в поисках соли, Шурик всё гадал, как она умудряется помещаться в этой будке целиком, да ещё и вместе с товаром. А товар был самый разнообразный: от консервов до стирального порошка, от нижнего белья до водки. Шурик знал, что такое водка, но никогда не думал, что в одном маленьком киосочке с тётей Катей внутри может поместиться так много бутылок. Удивительно было и то, что при всём многообразии товара в ларьке не продавали ничего сладкого. И Шурик из чистого любопытства решил узнать, почему так.

– Не завозили, – обронила тётя Катя.

– Почему не завозили? – Шурик попытался с головой заглянуть в небольшое окошко, потому что не верил он тёте Кате, ведь такого просто не может быть.

– Говорю, нет ничего! И откуда только взялся… Ты чьих будешь? Из города, что ль?

– Я к бабушке с дедушкой в гости приехал, наш дом у озера. Так почему не завозили? – снова спросил Шурик. Обыкновенно, если уж ему нужно было что-то узнать, он не отступался, пока не получал ответ.

– Да кто ж их покупать будет, сладости твои химикатные? – тётя Катя хохотнула, сверкнув золотым зубом. – У нас тут своя сладость есть, озёрная, вся деревня угощается. Неужто не едал ещё? А говоришь, на озере живёшь!