Вот стою, держу весло...

Селения разбойников мы так и не нашли – кругом только стойбища скотоводов, которые что-то видели или слышали, но ни в чём не участвовали. Зато вышли к незнакомой речке, текущей отсюда во всё тот же Элам. Расспросили местных – точно! Этим путём пришли захватчики.

Мы тут же вернулись в Сузы – столицу Элама – и потребовали виру за доставленное беспокойство. К месту нашей высадки заторопилась стража. Босиком, в набедренных повязках, с плетёными щитами. Даже жалко стало парней, выполняющих свой долг. Но ничего не поделаешь – такие нынче времена. До эпохи великих гуманистов больше пяти тысячелетий.

Перестреляв стражников, мы сожгли постройки на левом берегу Керхе и только после этого дождались выкупа – три билту серебра. Девяносто килограммов.

А что делать, если политика, как искусство договариваться, никогда не была сильной стороной власть предержащих?

* * *

Дома ничего плохого не произошло. Наоборот – вернулся Пал из похода на запад. Он добрался до пролива, ведущего из Индийского океана в Красное море. Задержался на берегу: его супруга долго расспрашивала местных жителей о том, куда ведёт путь на север, но ничего внятного не выяснила. То есть, язык там применяется тоже семитский, но не всё в нём совпадает с тем, на котором общаются в верхнем течении Евфрата. А, может, темнили жители будущего Адена[14]?

Так что всё у нас идёт нормально. Одна проблема – с геологоразведкой пусто. Нет её. Даже рудознатцев нигде не встречал. И не слыхивал о них. Придётся снова пускаться в дорогу, консультироваться с любителем камней, с ювелирами, с теми, кто выплавляет медь. Да уж! В эти времена не посидишь на месте. Постоянно приходится что-нибудь разыскивать.

* * *

На этом прерываются заметки Ылша Дильмунского, хранившиеся в храме Дианы на острове Бахрейн[15]. Сам этот остров не слишком хорошо известен мировой общественности: иностранцев допускают на его территорию ненадолго и лишь в хорошо охраняемые места.

Преимущественно учёных: биологов и историков. Этот остров издавна известен своей закрытостью. Даже англичане со своими канонерками не смогли попасть на его территорию. Как-то им всегда не везло.

Сами бахрейнцы считают себя дильмунцами. Приезжают учиться в университеты любых стран и охотно рассказывают о своей солнечной родине, о виндсёрфинге и роскоши ботанических садов, среди которых выросли. Все они глубоко и искренне неверуют сразу в четырёх богов, про которых охотно рассказывают анекдоты. Зато с почтением поминают богиню Диану и её современника Ылша.

Известно, что население острова – порядка двухсот тысяч человек. Финансисты и представители деловых кругов разговоров об этом острове никогда не поддерживают, а военные всегда молчат. Неугомонные журналисты выяснили, что исторические сведения о Шумере, Аккаде, данные о периоде Вавилона с Ассирией и древнем царстве Урарту нашли подтверждение в документах, копии которых предоставили архивариусы Дильмуна. Эти же архивариусы передали для расшифровки и записи самого Ылша – сами они не могли их расшифровать, потому что, несмотря на те же буквы, что и в остальном Шумере, язык повествования дильмунским учёным был неизвестен.

Также, дильмунцы подтвердили сведения о древних Мидии, Лидии и Персии, Китае: у них всё записано, а фотоснимки своих табличек они передают по запросам университетов без колебаний. Студенты из Бахрейна возвращаются домой, как правило, женившись на чужбине и привезя домой новую жену в свой гарем. Студентки в период обучения тоже частенько обзаводятся супругом, которого иногда забирают домой. Но могут и не забирать: институт брака на курортном острове предоставляет женщинам свободы, не вполне понятные последователям традиционных религий. Особенно интересен тот факт, что на Дильмуне ещё со времён древнего Шумера культивируется почти полное равенство в правах мужчин и женщин.

Женщина в силу своей физиологии, естественно, уступает мужчинам в силе и выносливости. Но при этом пользуется уважением наравне с последними за свои собственные заслуги перед обществом. К этому даже самые развитые страны мира пришли лишь относительно недавно, до последнего сохраняя образ женщины лишь как подчинённого и во всём зависимого от мужчины второсортного существа. Может, именно поэтому богиня Диана до сих пор почитаема всеми Дильмунцами? Ведь, похоже, с её лёгкой руки женщина стала восприниматься равной мужчине и приобрела статус полноправного человека, а не безмозглого сосуда для размножения и постельных утех.

КОНЕЦ