Вот так соседка

– Думаешь, ты единственная, кому приходится это терпеть? – огрызнулась она. – Ради того, чтобы жить как хочется, надо чем-то жертвовать.

– Не верю.

– Ты должна это понять. Я воспитывала тебя, чтобы ты была умнее.

Она была права. И я действительно умнее. Эта ситуация слишком глупа для меня.

– Я не собираюсь сохранять хорошую мину при плохой игре, пока он меня унижает.

Ее лицо исказилось от гнева.

– А ты думаешь, ты достойна лучшего? Ты лучше меня?

В ней что-то изменилось. Обычно она хорошо контролировала свои эмоции. Мне стало жаль ее. Я никогда не понимала отношения родителей, но после этого выплеска точно не хотела знать подробности. Я хотела сказать ей, что не моя вина, что ее жизнь так ужасна. Рассказать, какая она была плохая мать и как я пыталась жить нормальной жизнью вопреки ее воспитанию.

Я хотела сказать ей, что все это ненормально. Что родители так не поступают с детьми. Я видела родителей своих учеников. Наблюдала друзей в их семьях. Требование слепого повиновения не приравнивается к любви.

Но я знала, что это к добру не приведет. Она не будет слушать того, чего не хочет услышать.

– Я не говорю, что хочу быть лучше тебя. Я хочу сделать свой собственный выбор. Хочу выйти за человека, которого люблю, уважаю, которому доверяю. Если ты хочешь участвовать в моей жизни, поддерживай мои решения, тогда и поговорим. Иначе между нами все кончено. – Беседа была завершена.

Я встала.

– Куда это ты пошла? – спросила она. – Я тебя никуда не отпускала.

– Что бы ты там ни думала, я тебе не служанка.

Она тоже встала, трясясь от гнева.

– Думаешь, ты можешь просто так выйти посреди разговора? Со мной?

Я кивнула; уровень тихого, уверенного в себе спокойствия во мне злил ее еще больше.

– В следующий раз, когда пошлешь за мной, не приеду.

– Куда ты денешься!

– И что ты сделаешь? – спросила я с истинным любопытством. – Снова лишишь меня имущества? В этом и проблема, когда семья расходится. Эту карту ты можешь сыграть только один раз. Больше тебе нечем мстить.

Я вышла в коридор, она пошла за мной до двери, пыхтя от злости.

– Ты пожалеешь об этом. Обещаю тебе. Пожалеешь!

Я остановилась и оглянулась через плечо.

– Нет, мама, не думаю.

Проходя через кухню и думая, что это самый последний раз, я должна была почувствовать грусть.

Я чувствовала, что у меня упала гора с плеч.

Когда я добралась домой, Тайлер был в гостиной с Пиджин.

– Как прошло? – спросил он, и мое сердце сжалось от его голоса.

– Неплохо, точнее, не очень-то хорошо, – сказала я, вешая пальто. – Я сказала маме, что с Брэдом покончено и что не выйду за него замуж, и это вызвало извержение вулкана.

– Это плохо?

– Достаточно, чтобы покрыть весь город магмой. – Я вошла в кухню и налила себе стакан воды. – Я не могу оправдать их надежд, и они не хотят иметь со мной ничего общего. – Мне было немного больно это говорить, но не так, как я когда-то ожидала.

– Есть шансы, что ты примешь их такими, какие они есть, и все наладится? – я не могла понять, пытается ли Тайлер мне помочь, или он подсознательно защищает собственный жизненный выбор по поводу своей матери.

– Я действительно принимаю их. Я знаю и понимаю их. Возможно, лучше, чем они это осознают. Но дело не во мне. Не думаю, что они изменятся, как бы я этого ни хотела. Они мне четко показали, что от меня ничего не зависит. Главные – они. Все решения принимают они. И единственный способ оставаться в семье – это делать, как они говорят в нужный им момент. Я так больше жить не буду.

– Уважаю твое решение, – сказал он. – Знаю, какое оно трудное.

– В некотором смысле да, но в другом – нет. Я теперь чувствую себя… свободной. Как будто весь мир открыт мне как никогда.

Я поставила стакан в раковину и вышла в гостиную. Я задумалась, не сесть ли рядом с ним, но мне все еще было неспокойно в такой близости от него.

– А ты чем занимаешься?

– Я просто сверяю свой баланс, потому что надеюсь поехать в Гватемалу в этом году. В прошлом году ездил туда в благотворительный фонд, с которым работаю. Они строят дома.

Кивая, я сказала:

– Знаю, точнее, видела в твоем инстаграме. – Затем я поняла, как это прозвучало. Как будто я слежу за ним в соцсетях. Я поспешила объяснить. – Твои фото в инстаграме мне показывала Фредерика, когда рассказывала о твоей квартире и потом… – Потом мои подружки прошерстили все его посты и показали их мне, и это стремно, поэтому мне пора заткнуться. – Звучит как неплохое путешествие. Может, возьмешь с собой Пиджин.

Мои глаза широко распахнулись. Блин, еще один косяк. Я только что сослалась на его отредактированные фото, где в инстаграме на его фотографии наложены фото его собаки, на них я тоже в свое время пялилась.

Он не заметил.

– С удовольствием бы попутешествовал с ней по миру. – Его глаза блеснули, и мое сердце было готово выпрыгнуть из груди, как только наши взгляды встретились. – Путешествовать лучше с тем, кого любишь. Может быть, однажды так и будет.

Я сложила руки на груди. Он говорил не обо мне, и мне надо было перестать надеяться, что это было обо мне.

– Когда ты поедешь? – спросила я, с силой выдавив из себя эти слова.