Вот ты и попалась, птичка

Перед троном стоял Лаэрт, весь в повязках. Он был бледен и слаб, однако нашел в себе силы явиться сюда, что вызвало у Езуса некое подобие уважения. Мири порывалась подойти к Лаэрту, но так и не решилась, предпочтя остаться подле Езуса, чем весьма порадовала его.

— Изволили явиться, — проворчал Анзу, вызвав усмешку Езуса и пристыженные взгляды Мири с Прией. — Что ж, начнем, — вздохнул он.

В тронном зале повисла тишина. Наверняка повелитель прибег к ней, чтобы произвести эффект тягостного ожидания, наказывая своих подсудимых за опоздание. Нервничали все, кроме Езуса, уверенного в благополучном исходе для Мири.

А ее решение насчет переезда на Седьмой круг… Черт возьми! Жаль, что оно не зависело от Анзу, иначе Езус договорился бы с ним.

— В свете новых фактов… — повелитель осмотрел всех присутствующих, — мне пришлось изменить решение относительно своих землевладельцев, представших сейчас передо мной.

Как пафосно… увы, ничего не поделаешь, повелители должны представать перед своими подданными во всем своем величии.

— Я решил, — продолжил Анзу, — что земли Ариса и Лаэрта достанутся Мириам.

Вот оно. То самое, чего Езус так желал и вместе с тем не хотел. Мири же рядом с ним обрадовалась, судя по выражению лица, но в то же время плечи ее понурились, словно на них легла огромная тяжесть. В некотором роде так оно и было — груз ответственности.

— Так же Мириам получит все те средства, которые выручил Далмат, пока два года использовал ее земли. Прия рассказала мне об этом, — Анзу глянул на бывшую жену погибшего. — Она предоставит сметы о продаже урожая и все записи, которые вела, когда занималась хозяйством.

А неплохо этот Далмат устроился! Заставил одну женщину зарабатывать деньги за счет земель второй. И это притом, что ни одна из них не принадлежала ему.

— В свою очередь, земли Далмата, — заявил Анзу, — отойдут Второму кругу. У него нет официальных наследников, нет семьи. Жена покойного брата — слишком дальнее родство, чтобы Мириам могла претендовать и на них тоже.

Езус подметил, что Мири ничуть не расстроилась. Не было в ней тяги к статусам или богатству. А вот у Прии дрогнули губы. Едва ли она надеялась, что повелитель отдаст ей имущество ее бывшего мужа, просто теперь у нее не осталось ни крыши над головой, ни источника дохода.

Тем не менее Прия быстро совладала с собой, поджала губы и высоко подняла голову. Да, она прекрасно понимала, что такова цена свободы. И также понимала, что натворила, давая показания против Мири.

— Прия, — обратился к ней Анзу. — Учитывая обстоятельства, я склоняюсь к тому, чтобы не наказывать тебя за лжесвидетельство. Но тут я должен спросить Мириам, не хочет ли она выдвинуть против тебя обвинения, ведь она — пострадавшая сторона, чьи честь и достоинство были запятнаны твоими словами.

Все взгляды тут же обратились к Мири. Вопрошающий — Анзу, заинтересованный — Лаэрта и обреченный — Прии. Езус же просто пробежался пальцами по пояснице Мири, давая понять, что будет рядом и поддержит любое ее решение.

— Я… — она сглотнула, наверняка вспомнив все то унижение, которому подверглась недавно в этом самом зале. — Прия тоже пострадала от козней Далмата. Я не буду выдвигать никаких обвинений.

— Превосходно, — Анзу одобрительно кивнул.

По нраву ему пришлась добросердечность Мири. Езуса она тоже тронула, что греха таить. Прия же от облегчения чуть не рухнула на пол. Было видно, как у нее расслабились плечи, по щекам побежали слезы, но не от горя — от радости. Пусть бывшая жена Далмата лишилась всего, но хотя бы свобода у нее осталась, а это уже немало.

— Лаэрт… — тяжело вздохнул Анзу. — Насчет тебя принять решение мне было сложнее всего. Мой бывший преторианец, уважаемый и заслуженный воин… Как же ты до такого докатился?

В тронном зале снова повисла звенящая тишина, но на этот раз потому, что все понимали — преступление, совершенное Лаэртом, задело Анзу лично. Повелитель одарил своего воина, в которого верил. И чем это обернулось? Наверняка Анзу спросил бы с каждого из троицы, однако выжил только один.

— Повелитель, — откашлявшись, заговорил Лаэрт, пристыженно склонив голову. Если бы не рана, он бы наверняка опустился на одно колено перед своим сюзереном. — Мне искренне жаль, что разочаровал вас, однако за смерть Ариса я не стану просить прощения. Убийство ненамеренное, боги мне свидетели. Он хвастался, как ловко увел у меня земли, но это ладно. Куда хуже, что он посмел насмехаться, рассказывая о том, как моя дочь его обслуживает…

Мири вздрогнула. Казалось бы, Анзу уже воздал ей по заслугам, но упоминание прошлого все равно ранило, тем более когда о ней говорили как об обслуге, как о девице из борделя.

Наплевав на все, Езус притянул к себе Мири и прислонил спиной к своей груди, одной рукой обвив ее талию. Она с готовностью прижалась к нему и даже начала постепенно расслабляться.

— Я на него набросился, мы подрались, — меж тем продолжил Лаэрт. — Это был честный бой. Мне не за что каяться.