Вот в чем фокус

Пришел в магазин, встал в очередь. Замечаю, к про­давщице с той стороны подходят люди, и она им отпу­скает. Спрашиваю: «Почему без очереди?» — «Это свои». Я говорю: «У нас все свои».— «Господи! Люди здесь работают и еще будут в очереди стоять?» — «Да,— говорю,— пусть стоят. Или пусть работают. Мы так считаем».— «Кто это вы?» — «Очередь». Я думал, оче­редь меня поддержит. Нет. Гражданка передо мной обер­нулась и шепчет: «Не сердите ее, пусть своих отпустит. Вы что, вчера родились?» — «Угадали,— говорю.— Только и успел узнать, что дважды ноль — ноль и что у нас все свои». Тут уж вся очередь загалдела. «Бросьте ребенком прикидываться! Ишь ты, все свои!» — «А что, не все? — спрашиваю.— А кто? Вот у вас, гражданка, тут есть свои? Если бы были, вы бы тут не стояли? По­нятно... А у вас, товарищ? В других местах? А у меня? У меня тут свои есть? Мои свои? Кто, как я — вчера ро­дился? Неужели ни одного нет? Какой странный день вче­ра был. Роддома не работали? Или матери бастовали?»

Продавщица говорит: «Иди сюда, бери без очереди... Ребенок!» Мне бы понять шутку, подойти, а я говорю: «Спасибо, я вам не свой, не имею права». Все смеются: «Товарищ впал в детство!» А один парень говорит: «Чего ты ломаешься, как юный пионер? Давай я вместо тебя обслужусь».

Выдержал я, выстоял до конца. Как раз передо мной кончилось. Вышел я из магазина, догоняет какой-то старичок: «Молодой человек, я вижу, вы не шутили, вы действительно вчера родились. Позвольте, я вам кое-что объясню, а то вам в дальнейшем туго придется». Он объяснил — я понял. Оказывается, все так и полагается: от каждого — по способностям, каждому — по труду. Но пока еще дождешься по своему труду за свои-то спо­собности! А жизнь коротка... Вот человек своих и ищет: кто с тобой родился, кто учился, кто у тебя на свадьбе гулял, зубровку пил, с женой твоей, Глафирой, отпля­сывал. «Плясал с Глафирой — помоги с квартирой. Запил зубровкой — отдай путевкой. Заел сосиской — отдай подпиской. Воздал грибочку — прими в институт дочку. А я в долгу не останусь, мы же свои...»

Я у старичка спрашиваю: «А почему все это в школе не объясняют?» Он говорит: «Объясняют. Но не всем. Своим. И вы, молодой человек, ищите своих, пока не поздно...»

Товарищи! Друзья! Кто, как я, вчера родился! Мы же в одном роддоме лежали — свои люди! Давайте вместе! Друг за дружку! Я вам — вы мне. Я вам тут нарассказывал. А вы мне давайте аплодируйте! По- свойски...

Как вам мой костюм — нравится? Ничего? Это я на днях был в одном месте... Что там делается! Что там висит! Только не спрашивайте, как я туда попал. Сами знаете, как мы туда попадаем. Куда — туда? Кто куда.

Кто на склад, кто на выставку, а кто на общих осно­ваниях.

Кто по звонку, кто по записке, а кто по большим праздникам.

Кто замуж, кто за границу, кто за спекуляцию.

Кто в гостиницу, кто в санаторий, а кто в лучшем случае.

Как мы попадаем — это же целая область, почему никто не исследует, не раскроет, не разберет?

Начнем с элементарного: как мы в рукав попадаем? В штанину? Ну, это просто: это с трех лет, любой и каждый, с первого разу... Если не пьян.

А в жилу? Как мы в жилу попадаем? Это уже надо уметь. Нет, если шприцем, тоже просто: любая медсе­стра, и в крайнем случае всего за рубль. Ну, за два, если у тебя шкура жесткая. Если ты работал на свежем воздухе. Или в искусстве. Весь продубился. Твою шкуру колом не прошибешь, в твою жилу турбобуром входить надо. Ты работаешь в искусстве, на свежем воздухе, на ветрах эпохи, а потом люди читают и говорят: «Нет, это не стихи, это какой-то торт с повидлом. Как напе­чатали? А... Понятно. Попал в жилу...»

Как мы попадаем — это очень интересно.

Как мы попадаем впервые? Мы робкие, мы скром­ные, вежливые. Мы с вахтером здороваемся, а он отво­рачивается. Но вот мы туда зачастили, привыкли, по­обтерлись, вот мы уже уверенные, уже покрикиваем, вахтер с нами уже здоровается, а мы отворачиваемся.

А в философском разрезе? В плане судьбы? Как мы вообще все сюда попали? Мама родила. А дальше — в ясли, в детские сады? Не помним, были маленькие. В школу? В обычную — неинтересно, это арифметика. А в специальную? В английскую школу фигурного ката­ния по математике? Это уже алгебра. А в институт? Это уже — высшая математика и даже философия. Это уже надо вспоминать, что такое человек. А человек — это душа и тело. Как душа попадает в тело? Мистика. А как тело попадает в институт? Суровый реализм. Кто душу в тело впихивает? Ангелы. Всю сразу. А тело в институт? Нечистая сила. По частям. Какая проходит первой? Спина? Вряд ли. Пониже? Не исключено. Шея? С трудом. Голова? Бывает. Рука? Лучше всех!

Нет, это очень интересно, это увлекательно, это поучительно — как мы попадаем.

Как мы попадаем в начальники и как в подчинен­ные. Как в бровь и как в глаз. Почему никто не ис­следует, не проанализирует: куда легче попасть — в систе­му общепита или под автобус? А куда перспективнее: под автобус или под дурное влияние? Как мы попадаем под автобус? Быстро. А под дурное влияние? Еще бы­стрей.