Вот Жизнь Вечная: Жития и чудесные видения святых Василия Нового и Григентия, архиепископа Эфиопского

Когда же завершились дела его и тесть должен был вернуться с ним домой, не пожелал Пофит разлучиться с Григентием и решил передать тестю наследие, перешедшее ему от отца, а сам просил позволить быть со святым вплоть до последнего вздоха. Но тот не захотел слушать его и торопил уехать как можно скорее, говоря, что оставили они дела свои без присмотра на столь длительное время; ибо были они богаты и обладали большим имением. Пофит же сильно противился, желая остаться вместе со святым. Однако Григентий, с трудом вразумив его подобающими словами, убедил его отправиться восвояси.

Пофит со слезами и горькими стенаниями сказал ему:

— Увы мне, что покину я избранника Божьего и вернусь к суете! Как уеду я и покину сладчайшего моего светоча, моего дорогого и возлюбленного, свет помраченных моих очей, духовного моего отца?!

А славный Григентий, провожая их, вразумлял его не делать дел неподобающих, и утешая его, говорил:

— Почему скорбишь ты, брат? Вот, слова уст моих записаны у тебя: когда будет у тебя желание, читай их, и будет это, как будто беседуешь ты со мной.

И вот, облобызав друг друга святым лобзанием, отправился каждый путем своим. И когда вернулся Пофит в места свои, стал он весьма прославлять праведника, показывая всем писания его, исполненные небесной мудрости и духовной трезвости. И все жители тех мест стремились прочесть эти сочинения, ценя их более серебра и золота, согласно псалму135. И брали они читать их в церквах, получая великую духовную пользу, переписывали их и читали их также и самостоятельно. Писал Пофит Григентию, прося его молиться о нем. Равно и святой писал ему слова утешительные, поддерживая в нем страх Божий, разумение, терпение и другие добродетели, а также наставляя его заботиться о спасении души своей, чтобы не быть посрамленным ему в Судный день.

При таких обстоятельствах находился блаженный Григентий в городе Карфагене. И явился ему вновь богоносный провожатый, и сказал ему:

— Давай же, о чадо мое, уйдем и отсюда, ибо надо нам отправится к апостолам Петру и Павлу в великий Рим.

И потому Григентий, пожелав здравствовать гостеприимцам своим, вместе с провожатым и светочем своим, данным ему Господом, направился в Рим.

Пройдя по дороге достаточно далеко, наткнулись они на очень глубокий овраг, называвшийся Фиролимна. Было это место пустынное и дикое, и поскольку святой Григентий устал, то остановились они там на ночлег. Поев хлеба, листьев молодых одуванчиков и горьких трав, сели они под каким-то деревом с южной стороны и договорились, что немного поспят. Богоносный муж сделал вид, что уснул, Григентий же бодрствовал, не будучи способен заснуть. Вскоре встал он и стал молиться Господу.

Когда он помолился с сердечным сокрушением долгое время, то, повернувшись, увидел большую по высоте колонну, нисходившую от неба до земли и словно приближавшуюся к нему! Поскольку светила луна, колонна казалась черной и закопченной, так как был это диавол. Вид его был подобен букве I, и глаза его были над нею, как точки над «йотой», и горели, словно звезды. Григентий уразумел, что это был враг рода человеческого. Тут же простер он к небесам руки свои и, громко призвав Христа на помощь и в заступление себе, очертил правою рукою своею знамение честного креста. Лукавый же, не вынеся силы славного креста, растворился в воздухе, как пыль, и, как дым, исчез совершенно.

Праведник же коленопреклоненно благодарил Господа. Через малое время сделал богоносный муж вид, что проснулся, и сказал ему:

— Давай же, чадо, пока светит луна, уйдем отсюда дорогой своей.

Толкование 90-го псалма великим светочем Иоанном Богословом, рассказанное Григентию

Покуда шли они посреди ночи путем своим, сказал ему чудный провожатый о явлении ему во время молитвы лукавого беса:

— Никогда, о духовное мое чадо, не бойся лукавого демона, ибо, если не попустит Бог, не будет у него силы над нами. Однако Бог попускает ему часто, чтобы творил он зло, если грешим мы и совершаем дела позорные, и тогда по грехам получает против нас силу нечестивый. Посему всегда бойся греха, а лукавого беса не бойся.

Ибо если будешь ты без греха и без вины, не убоишься ужасов в ночи, стрелы, летящей днем136, ибо Господь защитит тебя.

Ведь стрела врага, как говорит псалмопевец, суть воспаленные похоти нечистой плоти, которыми бес уязвляет нас через посредство грязных и постыдных размышлений, не уставая делать это ни днем, ни ночью. И не отступает нечистый от злых целей своих ни когда попадает, ни когда промахивается.

А в словах от язвы, ходящей во мраке137, «язва» означает грех, ибо и он совершается во мраке. Ибо если даже и не омрачит ум наш проклятый бес, но, погружая его во мрак и туман неразумия, может добиться угодного ему.