Вовенарг

Великие, лежащие в основе основ правила слишком возвышенны для людей и не только в области искусств и изящной словесности, но даже в том, что касается религии, нравственности, политики, и почти всех наших обыденных обязанностей; особенно же они недоступны заурядным писакам, не то понудили бы их отказаться от бумагомарания.

427

Вы утверждаете, что Гораций и впрямь некогда жил на свете? Вы твердо верите, что в Венгрии и впрямь есть королева? ⁴² Ну, а я берусь доказать, что философам случалось отрицать факты куда более очевидные. Следовательно, нельзя считать, что такое-то событие выдумано или такой-то принцип сомнителен только на основании досужих домыслов; напротив того, эти домыслы следует отвергнуть; наши умники удостаивают оспаривать лишь то, что все прочие считают неоспоримым.

428

Кто сомневается в незыблемых принципах, тот тем более должен чтить красноречие: если не существует реальности, видимость обретает особенную ценность.

429

Вы считаете, что все на свете гадательно, не видите ничего незыблемого, ни во что не ставите искусства, честность, славу, тем не менее считаете нужным писать и при этом такого плохого мнения о людях, что убеждены — они станут читать ваши пустые выдумки, в которые вы и сами не верите. К тому же вам нужно доказать им, что вы умны, не так ли? Значит, на свете все же существуют неоспоримые истины, и вы избрали из их числа самую великую и важную для людей: состоит эта истина в том, что изысканностью и тонкостью чувств вы превосходите всех на свете. Вот главная мораль,

которую они извлекут из ваших писаний; вопрос лишь в том, не надоест ли людям читать их?

430

Процветание придает особую проницательность здравому смыслу.

431

Блюсти свою выгоду — вот жизненное правило здравого смысла.

432

Все жизненные правила следует черпать только в мужестве.

433

Подлинного величия в области политики, равно как и нравственности, достигает лишь тот, кто старается совершить все доброе, что ему под силу, и не посягает на большее.

434

Главное правило мудрого правителя — руководствоваться господствующим направлением умов.

435

Не во всякое время можно следовать всякому хорошему примеру и руководствоваться всяким хорошим правилом.

436

Людские нравы куда легче портятся, нежели исправляются.

437

Если некое новшество трудно приживается, это означает, что в нем нет необходимости.

438

Перемены, необходимые государству, обычно происходят независимо от чьей-то воли.

439

Пытаться изменить нравы и обычаи, укоренившиеся в большом государстве, значит до некоторой степени посягать на права всевышнего; тем не менее некоторым людям это удается.

440

Насилием добродетель не насадить.

441

Человеколюбие — вот первейшая из добродетелей.

442

Добродетели не под силу осчастливить дурных людей.

443

Если воцарение мира ставит предел развитию талантов и расслабляет волю народа, такой мир нельзя считать благотворным ни для нравственности, ни для политики.

444

Любовный порыв — первый творец рвда человеческого.

445

Нет искуса тяжелее для целомудрия, нежели одиночество.

446

Одиночество необходимо разуму, как воздержанность в еде — телу, и точно так же гибельно, если оно слишком долго длится.

447

Камень преткновения для посредственностей — это их старания подражать имущим; нет фата нестерпимее, нежели остряк, который пыжится прослыть светским человеком.

448

Даже у молодой женщины меньше поклонников, чем у богача, который славится хорошим столом.

449

Хорошая кухня — вот что крепче всего связывает между собой людей «хорошего тона».

450

Хороший стол исцеляет раны, нанесенные картами и любовью, и примиряет людей друг с другом перед тем, как они отходят ко сну.

451

Карты, богомольство, светская болтовня — вот прибежища женщин не первой молодости.

452

Олухи останавливаются перед умным человеком, точно перед статуей Бернини,⁴³ а уходя, награждают его дурацкой похвалой.

453

Преимущества, которыми одаривает ум и даже сердце, не менее хрупки, чем дары Фортуны.

454

Люди идут и по пути успеха, и по пути добродетели, пока достанет сил, а постигнет неудача — находят утешение в разуме и все в той же добродетели.

455

Почти любое несчастье можно преодолеть: отчаянье обманывает чаще, нежели надежда.

456

Для человека, твердого духом, который всегда хранит мужество, единоборствуя с сильнейшим гнетом обстоятельств, — для такого человека почти не существует безвыходного положения.

457

Мы нередко ’: лим людей за их слабость и осуждаем за г силу.

458

Никак нельзя считать пороком способность иных людей сознавать собственную силу.

459

Нередко люди уважают нас тем больше, чем больше уважаем мы самих себя.

460

Тщеславие уравнивает вельможу с плебеем.

461

Мы проявляем не разум, а слабость, когда стыдимся, что чего-то лишены, и в этой слабости — корень множества низменных поступков.

462

На мой взгляд, всего благороднее в человеческой натуре способность мириться с тем, что ей не дано достичь совершенства.

463

Мы можем отлично сознавать собственное несовершенство и при этом не чувствовать себя униженными.

464

Сильные мира сего не только не понимают простой народ, но и не желают его понять.

465