Когда Вовка проснулся, часы на стене показывали десять минут одиннадцатого. Кирилл сидел за столом и рисовал. Эту картину Кирилл рисовал, точнее, писал, уже целый месяц. Именно писал – в этом Вовка теперь разбирался. Брат ему объяснил, что рисуют карандашами. Ну, не только карандашами, а еще углем и другими твердыми и не очень инструментами. Кисточками, красками, не рисуют, а пишут. Потому, это и называется «живопись», а не «живорись». Правда, если рисуют карандашом или еще чем-то таким, то все равно это не живорись, а рисунок.
На картине был изображен сказочный замок. Замок был с башенками, с высокой каменной стеной с бойницами. Как настоящие блестели на солнце крыши, флюгеры, шпили. Даже окна замка отражали солнечные блики. Над замком парил дракон. Он был совсем не страшный. Наоборот, он даже симпатичный был. У него были большие перепончатые крылья и добродушная улыбающаяся мордочка. Дракон был еще только набросан карандашом. Кирилл, как раз, выписывал зеленые перепонки на его крыле.
– Выспался? – спросил брат.
– Ага, – ответил Вовка.
– Ну, ты здоров спать, засоня.
– Так всю ночь…
– Не всю ночь, а только половину ночи. И, вообще-то, я тоже не спал.
– Это я с непривычки.
– Есть будешь, непривычка?
– Не знаю.
– Раз не знаешь, доставай все сам. Мама там завтрак и обед в чугунках оставила – в печке, чтоб не остыло.
– А, что ли, ее нет, мамы?
– Она с папой в город уехала. Их срочно вызвали в прокуратуру.
– В прокуратуру?! Они же в отпуске!
– Там срочное дело появилось, сам знаешь какое.
– Знаю?!
– Конечно, забыл, что ночью было?
– А, это из-за тех бандитов. А где баба Шура?
– Она с дедушкой тоже в город поехала, покупать чего-то. Так что хозяйничай сам.
– Ладно. А ты есть будешь?
– Будет обед – пообедаю, а пока еще рано.
Вовка нашел ухват, достал им из печки чугунки с едой и спросил:
– А чего сделали с бандитами, которых поймали?
– О! Тут такая история… В общем, отпустили их из милиции.
– Отпустили?!
– Ага. Они, вроде как, и не бандиты. Они теперь пострадавшие.
– Пострадавшие?!
– Ну да, пострадавшие. Их жестоко избили деревенские хулиганы, а потом облили бензином и подожгли.
– Подожгли?! Они же сами!
– Не удивляйся, еще и не такое бывает. Кстати, прокурор – папин и мамин начальник – тоже удивился, что их из милиции выпустили. Я это слышал, когда папа по телефону с ним разговаривал.
– И что теперь?
– Пока не знаю. Надо сначала узнать, кто их отпустил. Может быть, Змеев.
– А кто это?
– Дружок Луганского, начальник милиции в городе.
– А, что ли, начальник милиции может дружить с бандитом?!
– Всякое бывает. Ладно, не парься. Свое они получат. Если замешан Змеев, я им займусь.
– Ты?!
– Да, я. Больше никто не сможет.
– И что ты ним сделаешь?
– Да, в общем-то, ничего особенного – жить будет, не парься.
Кирилл, завинтил колпачки на тюбиках с красками, сложил все в этюдник. Со двора донесся шум подъехавшей машины, это вернулись из города родители. Они вошли в дом, продолжая обсуждать события.
– Все равно не понимаю, как их можно было отпускать? – возмущалась мама. – Даже если их избили, они все равно пойманы с поличным, на месте преступления.
– Да уж, ситуация… – отвечал отец. – Это же надо так все вывернуть наизнанку. Они, видите ли, еще и пострадавшие.
– Так что, Ивана теперь судить будут?
– Не будут. Я этого не допущу. Разин, конечно, превысил пределы необходимого, но его состояние можно понять. Бандиты вели себя до предела нагло, а Разин болезненно реагирует на несправедливость. Тот толстый, которому Разин «портрет отретушировал», будто нарочно напрашивался.
– Ладно, допустим, – сказала мама, – с Разиным у них ничего не выгорит, но как быть с поджигателями?
– Не беспокойся, улики будут. Следы остались, эксперты разберутся. А будут улики – не открутятся. Кстати, посмотреть бы, что на той флешке, что нам у светофора сунули. Домой, что ли, съездить?
– Давай в понедельник посмотрим.
– Она сказала, что там нужный нам компромат и что это очень срочно.
– Пап, давай у Гриневских на компе посмотрим, – предложил Кирилл.
– Опять этот Ромка, – недовольно проворчала мама. – Вы же с ним поссорились прошлым летом.
– Я с ним никогда не ссорился. Это Вовка с ним ссорился, да и то они потом помирились.
– Все равно. Да и до понедельника подождет.
– Та девчушка намекнула, что это срочно… – возразил отец. – В общем, можно попробовать сходить к Гриневским…
Ромка оказался дома. Кроме него дома была его мама – Раиса Михайловна. Кирилл попросил Ромку посмотреть, что на флешке. Ромка вставил флэшку в компьютер, понажимал какие-то клавиши, и на экране появились надписи. Ромка еще что-то нажал, и на экране появилось то, что Вовка и ожидал увидеть. Качество видеозаписи было отличное.
– Да-а-а, вот это материальчик, – сказал отец, когда запись закончилась. – Никакой адвокат этих уродов не отмажет.
– Как ты думаешь, кто это мог снять? – спросила мама.
– Ясно, что не поджигатели, – ответил папа. – Не станут же они сами на себя компромат снимать. Кстати, они гонялись за тем, кто снимал. Жаль, звука нет…
– А автобус, похоже, из областной администрации. Неужели губернатор замешен?