Читаем Возчик полностью

А почему этой дверью пользуешься только ты? (Возчик молчит.)Ты мне нравишься, Возчик. В тебе есть что-то, недоступное моему пониманию… Например, ты умеешь произносить только существенные слова. Пожалуй, мне стоит поучиться у тебя. (Возчик молчит и по своему обыкновению бормочет что-то себе под нос.)Послушай, а как он выглядел, этот ваш становой пристав? (Возчик перестаёт шептать.) Может быть, в райотделе сохранились его старые фотографии? (Возчик поворачивает голову и смотрит на Ковтун.)Если только этот саботажник Петренко не уничтожил…(Идёт к шкафу. Открывает дверцу. Дверца не скрипит. Проверяет – качает дверцу туда-сюда. Дверца не скрипит. Осматривает полки.) Газеты! (Достаёт из шкафа подшивку с газетами.) Восемнадцатый год! (Листает подшивку.) Ага, вот и статья… А вот и фотография… (Машет рукой, бросает подшивку.) Ничего не разобрать.(Поворачивается. Возчик стоит в форме станового пристава. Пауза.)Не может быть!.. (Кричит.) Семёнов! (Возчик тут же исчезает. Из подвала появляется Семёнов.) Арестовать! Семёнов, немедленно арестуй возчика! Перекрыть лестницу! Что ты ждёшь? Беги, хватай его!

СЕМЁНОВ. Здесь нет возчика, товарищ Ковтун.

КОВТУН. Он был здесь!.. Там!..

СЕМЁНОВ (качая головой). Мы чёрную лестницу с лета не отпираем. А возчика я отпустил на прошлой неделе. Как последний труп увёз, так и уехал в деревню.


Длинная пауза.


КОВТУН(садясь на лавку.) Ладно, ступай.


Несколько секунд Семёнов топчется за спиной Ковтун, затем уходит в подвал.

Снова появляется Возчик в форме станового пристава.

Ковтун поворачивает голову и смотрит на Возчика.


Вот ты какой… (Пауза.) Значит…. Неужто и я глас божий?


Пауза.


ВОЗЧИК. Ты не глас, ты бич божий.


КОНЕЦ 7-ой СЦЕНЫ

Сцена 8

Секретарь сидит за большим столом.

Ковтун прохаживается за его спиной.


КОВТУН. Всё очень просто, товарищ первый секретарь. Два протокола. Две подписи.

СЕКРЕТАРЬ. А прокурор?

КОВТУН. Он подписал.

СЕКРЕТАРЬ. Он всегда не глядя подписывает.

КОВТУН. Прокурор хорошо понимает линию партии на борьбу с врагом.

СЕКРЕТАРЬ. Ты на что это намекаешь? Ты эту демагогию брось.

КОВТУН. С ней, с женой, всё ясно. Вопрос: как быть с ним?

СЕКРЕТАРЬ. Делай с ней всё, что хочешь, а его – нет… Я не позволю.

КОВТУН. Он завяз вместе с нею по уши. Ты не хочешь отдавать его… А ты уверен, что тебя не отдаст Иркутск, если дело будет решаться на конфликтной основе?

СЕКРЕТАРЬ. Я ни в чём не уверен. И тебе не советую – быть такой уверенной.

КОВТУН. Я просто делаю своё дело.



СЕКРЕТАРЬ. Ну, вот и хорошо. Только не надо этого безумного рвения. Чистка нужна для очистки рядов, а не для того, чтобы остаться в тайге без работников, с одними волками!

КОВТУН. Это не тебе решать, секретарь. А люди… Что люди? На Руси люди не переводятся. Не один будет, так другой.

СЕКРЕТАРЬ. Эх, Иван, Иван… Ладно, пять лет. И лагерь в Хилке. Чтоб здесь был, рядом. А там, глядишь…

КОВТУН. Пяти мало. Он прошляпил агента в семье… Пять – мало. Надо десять.

СЕКРЕТАРЬ. Нет, ну ты посмотри, что ты делаешь! Вцепилась в райком! Поглядела бы по сторонам! Надо же какие-то пропорции соблюдать…

КОВТУН. Процентную норму?

СЕКРЕТАРЬ. Ну почему процентную норму? Я же понимаю, враги у нас рассыпаны не по норме. Но… Всё равно так нельзя!


Ковтун подходит к столу и кладёт перед Секретарём лист бумаги.


КОВТУН. Ещё один протокол.

СЕКРЕТАРЬ. Ещё один? Кто там? (Пауза.)Петренко? Ковтун, Ковтун… Ты беспощадна, как ангел смерти.

КОВТУН. Я не ангел смерти, секретарь. Я… Я – бич.

СЕКРЕТАРЬ. Что?

КОВТУН. Я карающий меч революции.

СЕКРЕТАРЬ. Петренко… А почему – высшая мера?

КОВТУН. А ты выбирай, секретарь. Три протокола. Два из трёх – высшая мера.

СЕКРЕТАРЬ. Может, один из трёх?

КОВТУН. У нас очень низкий процент высшей меры! Впрочем, можно и одного. Но тогда это будет второй секретарь. Выбирай.


Пауза.


СЕКРЕТАРЬ. Выбрал. (Подписывает протоколы.) Семь лет. И лагерь в Хилке. А там видно будет… Прощай.


Уходит.


КОВТУН. Семёнов!


Из подвала выходит Семёнов. Ковтун пододвигает ему два протокола.


СЕМЁНОВ(читает). Петренко… (Пауза.) Товарищ Ковтун…

КОВТУН. Я слушаю тебя, товарищ Семёнов.

СЕМЁНОВ. Товарищ Ковтун, прошу вас…

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих казней
100 великих казней

В широком смысле казнь является высшей мерой наказания. Казни могли быть как относительно легкими, когда жертва умирала мгновенно, так и мучительными, рассчитанными на долгие страдания. Во все века казни были самым надежным средством подавления и террора. Правда, известны примеры, когда пришедшие к власти милосердные правители на протяжении долгих лет не казнили преступников.Часто казни превращались в своего рода зрелища, собиравшие толпы зрителей. На этих кровавых спектаклях важна была буквально каждая деталь: происхождение преступника, его былые заслуги, тяжесть вины и т.д.О самых знаменитых казнях в истории человечества рассказывает очередная книга серии.

Елена Н Авадяева , Елена Николаевна Авадяева , Леонид Иванович Зданович , Леонид И Зданович

История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
100 знаменитых памятников архитектуры
100 знаменитых памятников архитектуры

У каждого выдающегося памятника архитектуры своя судьба, неотделимая от судеб всего человечества.Речь идет не столько о стилях и течениях, сколько об эпохах, диктовавших тот или иной способ мышления. Египетские пирамиды, древнегреческие святилища, византийские храмы, рыцарские замки, соборы Новгорода, Киева, Москвы, Милана, Флоренции, дворцы Пекина, Версаля, Гранады, Парижа… Все это – наследие разума и таланта целых поколений зодчих, стремившихся выразить в камне наивысшую красоту.В этом смысле архитектура является отражением творчества целых народов и той степени их развития, которое именуется цивилизацией. Начиная с древнейших времен люди стремились создать на обитаемой ими территории такие сооружения, которые отвечали бы своему высшему назначению, будь то крепость, замок или храм.В эту книгу вошли рассказы о ста знаменитых памятниках архитектуры – от глубокой древности до наших дней. Разумеется, таких памятников намного больше, и все же, надо полагать, в этом издании описываются наиболее значительные из них.

Елена Константиновна Васильева , Юрий Сергеевич Пернатьев

История / Образование и наука