Воздействие

«Стоп! Яков что-то со мной делает и это не моё желание излить душу, это… Ешки-матрёшки! Да это же воздействие!»

У меня на такие манипуляции в «той жизни», именно так я решил называть для себя период после Вторжения, блок стоял, но сейчас сопротивляться несколько сложнее. Сознание бы не потерять. Пожалуй, расскажу Якову небольшую часть моей истории, иначе не получится разговора и полезной для себя информации из собеседника я не вытащу. Так что, как говориться, «колемся», но стараемся не «палить все фишки».

– Хорошо, Яков. Да… вы правы, и я не писатель. И вы не ошиблись, утверждая, что книги я не пишу. Книга была поводом для этой встречи. Прошу простить меня. Извините, что не рассказал вам настоящую причину моего визита, не был уверен, что вы мне поверите.

– Ну вы попробуйте, молодой человек. Поверьте, я в жизни многое повидал и удивить меня будет ой как не просто.

«А вот я попробую.»

– Дело в том, что в конце января мы с женой попали в автокатастрофу, страшную аварию… в общем, выжил я один. Сначала клиническая смерть, потом две недели комы. В сознание я пришёл неделю назад. С тех пор не сплю, совсем.

Я немного преувеличил, рассказывая про неделю без сна, но манипуляция с датами была необходима для достоверности всей моей истории.

– Но дело даже не в этом. Я немного знаком с одним человеком, его история очень похожа на мою, который после перенесённой комы не спит полтора года, понимаете? И у меня есть некоторые основания считать, что нечто подобное ждёт и меня. Случайно прочитал о вас в интернете и решил, что, если ваша история действительно правдива, тоже поискать совета. Найти вас было не просто, но помогли связи.

Видимо, Яков умеет различать ложь в разговоре. В том смысле, что он, как живой детектор лжи, чувствует, когда ему лгут. Я, конечно, немного слукавил, говоря о таком своём знакомом в третьем лице, но ведь я действительно себя знаю. Отлично помню себя, как человека, который не спал полтора года. Вот и мой собеседник, судя по его реакции, поверил этому рассказу. Взгляд остался внимательным, но из него ушла так стальная жёсткость.

– Солнышко! – Яков громко позвал кого-то, обернувшись к двери.

На его голос в комнату заглянула симпатичная женщина лет тридцати, с правильными чертами лица и каким-то уставшим взглядом, поздоровалась со мной и вопросительно посмотрела на Якова.

– Оксана, принеси нам чая, пожалуйста. И позвони – отмени встречу. Судя по всему, разговор с молодым человеком нас будет у дольше, чем я планировал, – женщина кивнула и отправилась на кухню.

– Вы ведь от чая не откажетесь? – это было адресовано уже мне.

– С удовольствием выпью. Красивая у вас жена, – не удержался я от комплимента.

– Андрей, как вы думаете, сколько мне лет?

Вот так вопрос. Вспоминаю всё, что вычитал об этом человеке в интернете, но про его возраст в небольшой статье информации точно не было. Хотя, полагаю, угадать будет не так сложно:

– Сорок? Или, может, сорок пять? – всё ещё не понимая, к чему Яков задал этот вопрос, попытался определить я.

– Мне шестьдесят пять лет, молодой человек. А эта красавица – моя дочь.

…

Оксана поставила перед нами поднос с чаем и горкой румяных булочек, улыбнулась мне грустной улыбкой и вышла из комнаты, оставив наедине с Яковом. Тот разлил ароматный напиток по чашкам, пододвинул ко мне мою и начал свой рассказ:

– Всё произошло более двадцати лет назад. Я не справился с управлением мотоциклом на трассе и меня выкинуло с обочины прямо на деревья. Что было дальше, я конечно, не помню – пришёл в себя уже в больничной палате. Как оказалось, я пробыл в коме больше двух месяцев. Потом ещё долго восстанавливался, практически заново начиная ходить. Жена моя, Ольга, царство ей небесное, была тогда ещё жива и не отходила от меня ни на шаг, даже ночевала в палате. Уже в больнице у меня начались проблемы со сном, помню очень меня это выматывало. Хочу спать, но не могу заснуть. Лежу на кровати, таращусь всю ночь в потолок, баранов считаю. И боли головные совсем замучили. Врачи с ног сбивались, пытаясь мне хоть как-то помочь, но всё без толку. Из больницы я вышел только через месяц, никак не хотели отпускать. Не знаю, может препараты помогли, может что-то ещё, но мне действительно стало лучше. Хотя сон так никогда и не вернулся. Ко мне даже специалисты потом приезжали, сомнологи. Что-то замеряли, записывали, датчиками меня всего обвешали. Несколько дней обследовали, но так и уехали, не разобравшись. Феномен, дескать.

Яков внимательно посмотрел на меня:

– А у вашего знакомого, не помню его имени, какая история?

Вот хитрец. Не называл я никакого имени, мне его ещё придумать надо. Я надкусил булочку и стал, не торопясь, её пережёвывать, выигрывая время.

Действительно, великолепная выпечка, настолько вкусными могут быть только домашние булочки, испечённые по какому-нибудь семейному рецепту, полученному ещё от мамы, которая получила его от бабушки – в магазине такие ни за какие деньги не купишь. Я отхлебнул из чашки, а Яков продолжал выжидательно смотреть на меня.