Воздух, которым он дышит (ЛП)

Мы с Тристаном начали оставлять друг другу записки на самоклеящихся листочках в домах друг друга. В отличие от маминых и папиных, они не были романтичными. Преимущественно они были банальными или глупыми, и какая-то часть меня любила их за это еще больше.

«Я думаю, что у тебя милая задница. — ЭБ».

«Иногда, когда я стригу газон, а ты сидишь на крыльце, читая свои пошлые книжонки, я вижу, как краснеет твое лицо, когда ты читаешь действительно хороший отрывок. Этот мистер Дарси, должно быть, делает совершенно сумасшедшие вещи с телом Элизабет. — ТК».

«Не знаю, должна я быть обеспокоена или возбуждена тем, что ты знаешь имена персонажей из романа «Гордость и Предубеждение» — ЭБ».

«Ты. Такая. Чертовски. Красивая — ТК».

«Тук - тук. — ЭБ».

«Кто там? — ТК».

«Я. Голая. В полночь. В моей кровати. Принеси костюм Невероятного Халка и твоего огромного зеленого монстра. — ЭБ».

«Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, не называй мой член «зеленым монстром». По шкале от одного до десяти это твердое «облажался». — ТК

P.S. Не буду спорить со словом «огромный». Я даже думаю, что тебе стоит рассмотреть такие слова, как: Громадный. Массивный. Гигантский. Посланник с небес».

«Я хочу, чтобы ты взял меня сегодня. — ЭБ».

«Ты знаешь место между кошмаром и мечтой? Место, где завтра никогда не наступает, а вчера больше не причиняет боль? Место, где твое сердце бьется с моим в унисон? Место, где время не существует и где легко дышать? Я хочу жить там с тобой. — ТК».

Глава 25

Элизабет

Время пролетало незаметно, и я уже привыкла к тому, что если Тристан не целовал мои губы, значит, он нахально спорил с Эммой. Они спорили по поводу страннейших вещей, но это всегда заканчивалось общим смехом.

— Я говорю тебе, Ток, Железный Человек — лучший из Мстителей, — сказал Тристан, бросая в Эмму через стол картофель фри.

— Ни за что! У него нет такого крутого щита, как у Капитана Америки, Тик! Ты ничего об этом не знаешь.

— Я все знаю, так что получай! — сказал он, показав ей язык. Она засмеялась и тоже показала ему язык.

— Ты не знаешь НИЧЕГО!

Подобные заявления звучали каждый вечер, и я начинала любить нашу новую нормальность.

Однажды ночью после того, как я уложила Эмму в постель, мы с Тристаном лежали в гостиной на полу с книгами в руках. Я держала «Гарри Поттера», в то время как его взгляд был прикован к страницам «Библии». Иногда я украдкой смотрела на Тристана и ловила его, бросающего на меня взгляды с улыбкой на лице, после чего он возвращался обратно к чтению.

— Ладно, — сказала я, положив свою книгу на колени. — Твои мысли далеки от «Библии».

Он засмеялся и кивнул.

— Эта книга заставляет думать. Она заставляет тебя узнавать больше обо всем.

— Но? — спросила я, зная, что будет «но».

— Но… Я не понимаю, по крайней мере, девяносто шесть процентов из этого, — усмехнулся он, опуская книгу.

— Кем ты хочешь быть, Тристан?

Он повернулся ко мне и прищурился, неуверенный в том, что я имела в виду.

— Что?

— Кем ты хочешь быть? — спросила я еще раз. — Мы никогда не говорили о том, чего мы хотим, и мне просто интересно.

Он потер переносицу и пожал плечами, не зная что ответить.

— Не знаю. Я имею в виду, в прошлом я был отцом. Мужем. А теперь… Я понятия не имею.

Тихий вздох сорвался с моих губ, и я нахмурилась.

— Я хочу, чтобы ты мог видеть в себе то, что вижу я, когда смотрю на тебя.

— А что ты видишь?

— Борьбу. Силу. Мужество. Кого-то, кто любит глубоко и сильно. Того, кто не убегает, когда появляются проблемы. Когда я смотрю на тебя, я вижу бесконечные возможности. Ты умный, Тристан. И талантливый, — он съежился. Я покачала головой. — Ты такой. И ты можешь делать все, что угодно. Все, что ты поставишь себе целью, ты сможешь достичь. Твои работы по дереву удивительны, ты мог бы делать что-то, связанное с этим.