Воздушная битва за город на Неве

– 14.11: самолет сбросил бомбы и при этом вследствие попадания спикировал в воду через правую несущую плоскость. Падение самолета в 14.11. Все бомбы упали на удалении не более 100 м за кормой легкого парома. Сопровождающие истребители вступили в воздушный бой с Bf-109.

– 18.15: вражеский самолет над соединением.

– 19.56: сброс бомб бипланом в хвосте соединения».

При этом советские самолеты неоднократно атаковали не только паромы, но и канонерки «Биру», «Нору» и «Селемджу», а зенитные расчеты последних, в свою очередь, от души настрелялись по Илам и Якам, искренне считая, что отбиваются от «проклятых фашистов». Что касается немецкого флота, то зенитчики заявили в общей сложности о шести сбитых самолетах, что в целом соответствовало действительности. Советские потери составили 5 машин: 3 Ил-2 и 2 И-15бис.

23 октября в 3:15 все оставшиеся паромы вернулись в свои базы. Потери в личном составе составили 18 человек убитыми и 57 ранеными, еще четверо пропали без вести. В целом операция «Бразилия» продолжалась 35 часов. Ее итогом стали уничтожение советской береговой 100-мм батареи и выведение из строя маяка на острове Сухо. Во время боя советский гарнизон потерял 6 человек убитыми, 5 пленными и еще 23 получили ранения.

Результаты действий Ладожской флотилии были более чем скромными. Из четырех потерянных немцами паромов лишь один можно было отнести на счет флотских артиллеристов, к остальным же трем они не имели никакого отношения. Однако это не помешало объявить о большой победе в «грандиозном сражении» у острова Сухо. Да к тому же и «сталинские соколы» снова не поскромничали, заявив, что в ходе боя за остров сбили 15 немецких самолетов!

23 октября из Осиновца в Кобону на катере МО-102 направился сам вице-адмирал В.Ф. Трибуц. Он хотел лично расспросить о результатах «озерного сражения». Это путешествие едва не стоило жизни командующему Балтфлотом. Примерно на середине пути между портами катер атаковала группа Bf-109 из JG54 «Грюнхерц». Однако немецкие пилоты ошиблись, нанеся основной удар по шедшему рядом другому катеру – МО-112. Их 20-мм снаряды пробили корпус во многих местах, в результате чего были ранены несколько моряков и вышли из строя двигатели. «Морской охотник» беспомощно закачался на волнах, и «Мессершмитты», сделав еще несколько заходов, удалились. После этого из Кобоны прибыли буксиры, которые отвели тяжело поврежденный корабль в порт[181].

Ладожская гидра

25 октября фельдмаршал Манштейн, только что схоронивший своего трагически погибшего в авиакатастрофе адъютанта, вылетел в Винницу в гауптквартиру Гитлера «Волчье логово». В тот момент фюреру казалось, что дела идут неплохо. Хотя всех целей летней кампании достичь не удалось, все же немецкие войска продвинулись далеко вперед. Как раз в этот день Гитлеру доложили, что 1-я танковая армия прорвала фронт и начала наступление на Орджоникидзе, в то же время немецкие бомбардировщики атаковали танкеры в Каспийском море, а на столе у него лежали привезенные десять дней назад Рихтхофеном снимки полностью уничтоженного Сталинграда.

Фюрер сообщил Манштейну, что все-таки решил пока отказаться от штурма Ленинграда, а штаб 11-й армии отправить в район Витебска, где ожидалось крупное советское наступление. На сем миссия покорителя Севастополя завершилась[182].

Ну а группа армий «Норд» получила приказ по-прежнему удерживать занимаемые рубежи, а 1-му воздушному флоту предписывалось усилить удары по ладожской коммуникации. Правда, теперь их целью было уже не удушить голодом Ленинград и принудить его к капитуляции, а затруднить переброску советских подкреплений через озеро.

Вообще же за год, прошедший со времени выхода немцев к Шлиссельбургу, многое поменялось. Медленно, незаметно, но неумолимо войска 18-й армии из осаждающих сами превращались в осажденных. Если раньше боевые действия здесь велись для того, чтобы добиться победы и захвата огромного города, то теперь немцы сами превратили окрестности Ленинграда в неприступную цитадель, в которой отражали бесчисленные атаки Советов.