Воздушная битва за Севастополь, 1941–1942

«Затем я принимал участие в штурме Севастополя в не менее чем семи вылетах в день, сначала с одной группой, за­тем с другой… В одном случае я полетел в район фронта Woletz, к форту «Максим Горький». Это был ужасающий форт из стали и бетона, укрытый в скалах.

Гора была ужасно вспахана бомбами крупных калибров, кратерами глубиной в несколько метров, здесь рвались бро­нированные плиты и разбивались вдребезги бетонные стены. Здесь лежат только мертвые? Черная и искореженная, она лежала в лучах сверкающего солнца, в то время как ее очища­ли от пленных. Широкий открытый проход в стене горы слу­жил доказательством недавнего подрыва и глубокого проник­новения в подземные проходы, туда, где все еще находились русские, отказывающиеся сдаться. С прилегающего холма доносился грохот артиллерии. Мы полетели дальше вперед над проходившей в теснине дорогой. На северном берегу Се­верной бухты находились разрушенные дома, некоторые из них еще горели, пустые дороги и затем залив, вдоль которого вытянулся Севастополь. Казалось, что он находится на рас­стоянии вытянутой руки.

Дальше к востоку можно было услышать вой пикирующих бомбардировщиков, атакующих огневые позиции в районе Инкермана. Там наши товарищи обрушивались вниз на узкие долины. Затем в воздухе вырастали пламенные взрывы вме­сте с грибоподобными дымовыми облаками. Можно было слышать звуки глухих взрывов и легкий стук пулеметного ог­ня. Среди огня и дыма в скалах оставались «советы» и про­должали вести стрельбу… Да, советские русские стреляли, но их огонь был несопоставим с ужасающим воздействием тысяч тонн бомб, которые обрушивались вниз на их отход по скалам без перерыва. Наши атаки продолжались неустанно. В нужное время было тяжело решить, куда спикировать так, чтобы не протаранить другой самолет. Летая на малой высо­те, как можно не испытывать страха быть протараненным са­молетом, летящим выше тебя, или залететь в зону падения снарядов или бомб своей артиллерии или самолетов?.. Не­смотря на безоблачное небо, над Севастополем было так много дыма и пыли, что было невозможно увидеть что-либо дальше, чем на расстоянии 100 метров… Одно за другим ук­репления пали, вслед за чем наступил черед самого города. Русские пытались удержать город, но вскоре черные облака взрывов выросли над его центром. За исключением несколь­ких домов, город был морем пламени. Он выгорел дотла, и все, что осталось, являлось огромными горами развалин. Это было величайшее сражение с привлечением техники и воен­ных материалов, свидетелем которого я когда-либо являлся, возможно, величайшее сражение этой войны».