Воздушные шары Сальви-Крус (СИ)

     – Неужели это так бросается в глаза? – с деланным безразличием спросила Алла.

     – Простите… – попятился в свой окоп Юрка.

     – Да чего уж там, – остановила его отступление Алла и, вздохнув с безнадежностью, поиграла длинными бледными пальцами на воздушных струнах. – Мы с вами не знакомы, поэтому не стыдно поделиться, да и просто ничего не сдерживает. Мы ведь попутчики здесь, только попутчики. И – да, действительно, что-то в последнее время жизнь не ладится. И дома, и вообще. Ну, да ладно, это все преходяще.

     – Правда, – согласился с ее утверждением Юрка, – все пройдет. Жизнь все исправит сама, все расставит по местам. Она это умеет, и она делает это неожиданно, внезапно. Тем и забавна.

     – Забавна? – удивилась девушка. – Философ!

     – Философ, – согласился с определением Юрка. – Местами.

     Ему стало жаль эту девушку, он сам не понимал, что в ней было такого, отчего вдруг захотелось ей чем-то помочь. Какие-то вопросы к ней закружились в его голове, но озвучить их он не успел, да и вообще поговорить им больше не удалось. Танец кончился совсем некстати, все вернулись за стол, и вечер шумным балаганом покатился дальше в ночь.

     И настало время, когда курсанты должны были уйти, чтобы вовремя поспеть в училище на поверку.

     Юрка надевал шинель в вестибюле, когда к нему подошла Алла.

     – Хотите, я пойду с вами? – спросила она, пристально глядя ему в глаза.

     – Конечно, хотим, – согласился Юрка. Он был невозмутим, внешне невозмутим, но внезапное волнение и смятение потрясло его душу тайного романтика и мечтателя. Жизнь приоткрывала перед ним дверь, войти в которую он к собственному удивлению не был готов.

     – Да нет же, с вами, – нервно поправила его Алла. – Ну… с тобой, понимаешь?

     – Да-да, конечно, – как-то очень уж неуверенно закивал он головой. – Собирайся, я подожду…

     Алла вернулась к столику, взяла сумочку, что-то шепнула Наташе и бросилась к выходу. Юрка видел, как налитые стеклом глаза горбуна зло смотрели ей вслед.

     – А как же он? – спросил Юрка, кивнув головой в сторону секретаря.

     – Кто? – не сразу поняла Алла. – А, этот! Да ну его! Я с ним и не знакома-то. Это все Наташка.

      На улице шел снег, тихо шел, неспешно, возникая из темноты, проявляясь лишь в свете фонарей, витрин и фар автомобилей, и в темноту уносясь, как чисто неземное и призрачное явление. Морозный воздух срывался с губ облачками разноцветного пара. Природа была спокойна, как спокойно, наверное, бывает на душе у завершившего свое трудное дело человека.

     Неспокойно было на душе у Юрки.

     Вся компания, за исключением горбуна, собралась на остановке.

     Ждали автобуса.

     Юрка был без перчаток, поэтому мерз. Нервно и зябко сжимая пальцы в кулаки, он хмурился. Он прекрасно понял, о чем именно говорила ему Алла, и теперь не мог сообразить, как ему к этому относиться и, соответственно, как поступить. С одной стороны, ему не хотелось ни во что ввязываться и нарушать спокойное течение своей жизни, по крайней мере, в этот вечер, тем более что ничего такого он не планировал, а в училище в любом случае возвращаться надо. Он был несколько старомоден, и думал, что не имеет права предавать свою любовь, а ведь это будет предательство – и ничто другое! Но, с другой, с греховной стороны, его самолюбию чрезвычайно льстило то обстоятельство, что Алла выбрала не кого-нибудь, а именно его, и… надо думать… такие предложения делаются не каждый день и, черт побери, мужчина он, в конце концов, или нет! Но ведь и та девчонка верит ему… Но верит ли? Или верит, но, на всякий случай имеет в запасе парочку других вариантов и ответвлений линии судьбы? Что вот делать?

     Он искоса взглянул на Аллу. Девушка смотрела куда-то совсем, совсем в другую сторону. Распоясавшийся ближе к ночи снег безбоязненно терся о ее щеку – она не замечала этого. «Тоже, нервничает, – сообразил Юрка. И подумал провидчески: – А ведь все не так просто, пожалуй. Что-то здесь есть такое, о чем мне постеснялись рассказать».

     Мягко раздавливая шинами нападавший на дорогу еще рыхлый снег, подкатил автобус. С коротким, но громким, словно всхрап, грохотом откинулись в стороны двери. Юрка сделал движение, чтобы помочь Алле подняться в салон, но девушка сама проворно запрыгнула на подножку. Прохрипели снова двери, автобус загудел и принялся деловито перемалывать пространство. Кампания расположилась на задней площадке, хотя вокруг было полно свободных мест, садиться на холодные дерматиновые сиденья никому не хотелось. Володя шептал что-то веселое на ушко Наташе, Наташе, видимо, нашептываемое нравилось, и она смеялась в ответ, Ленька теребил ус, Алла смотрела в окно и хмурилась, а Юрка смотрел на Аллу, думал свою думу и ежился от врывавшегося в небольшую щель внизу двери студеного ветра.

     Автобус вильнул к очередной остановке. Обернувшись к друзьям, Володя шепнул: «Ребята, у меня увольнительная на двое суток, дальше без меня…»

     – Ладно, ладно, – рассмеялся Ленька, – все понятно. Смотри, не заблудись до завтра.