Воздушный корабль

Робюръ пріѣхалъ такимъ образомъ въ Австралію, но до острова Иксъ было еще далеко.

Въ обломкахъ задней рубки инженеръ отыскалъ значительную сумму денегъ, которая позволила ему удовлетворить потребностямъ своего экипажа, не прибѣгая къ чьей-либо помощи. Черезъ нѣсколько времени онъ въ Мельбурнѣ же купилъ небольшую шкуну и, понимая кое-что въ морскомъ дѣлѣ, возвратился къ себѣ домой на островъ Иксъ.

Здѣсь у него прежде всего явилась мысль о мщеніи. Но для того, чтобы отомстить, нужно было построить новый Альбатросъ. Для человѣка, построившаго прежній, это было легко. Отъ стараго аэронефа взяли, между прочимъ, уцѣлѣвшіе поступательные винты. Электрическій двигатель поправили. Однимъ словомъ, черезъ восемь мѣсяцевъ былъ готовъ новый Альбатросъ, совершенно одинаковый съ прежнимъ, такой же могучій и быстрый, какъ тотъ.

Экипажъ тоже остался прежній, но теперь онъ весь пылалъ ненавистью ко всѣмъ баллонистамъ вообще и къ дядѣ Прюдану съ Филемъ Эвансомъ въ особенности.

Въ первыхъ числахъ апрѣля Альбатросъ улетѣлъ съ острова Иксъ. Во время полета онъ держался далеко отъ земли и, прибывъ въ Сѣверную Америку, спустился на землю въ глухомъ уголкѣ Дальняго Запада. Тутъ инженеръ, соблюдая строжайшее инкогнито, съ удовольствіемъ узналъ, что на 29-е апрѣля назначено торжественное поднятіе шара, построеннаго баллонистами.

Какой прекрасный случай блистательно отомстить, доказать публично непригодность аэростатовъ!

И вотъ, въ назначенный день Альбатросъ, какъ коршунъ, появился надъ поляной Фермонтскаго парка…,

Goahead продолжалъ бѣжать, но вскорѣ летѣвшіе на немъ поняли, что горизонтальное бѣгство не по-

можетъ, и стали подниматься вверхъ. Это было рискованно, но логично.

Въ свою очередь, и Альбатросъ началъ подниматься. Объемомъ онъ былъ гораздо меньше Goahead’а, но, въ сравненіи съ своимъ противникомъ, онъ былъ все равно, что миноноска передъ деревяннымъ кораблемъ.

Было ясно, какъ день, что воздушному шару не устоять, если дѣло дойдетъ до столкновенія. Готовилась страшная, роковая борьба въ воздухѣ.

Толпа замерла, онѣмѣвъ отъ ужаса.

Goahead поднялся еще выше, выбросивъ весь запасный балластъ. Онъ виднѣлся съ земли лишь въ видѣ крохотной точки. Альбатросъ, сильно работая винтами, поднялся тоже и совершенно исчезъ изъ глазъ публики.

Вдругъ на землѣ раздался крикъ ужаса.

Goahead сталъ замѣтно увеличиваться, и Альбатросъ показался снова, опускаясь вмѣстѣ съ шаромъ. Газъ, слишкомъ расширившись въ верхнихъ слояхъ, прорвалъ оболочку, и аэростатъ, съежившись, довольно быстро падалъ внизъ.

Но аэронефъ, умѣривъ скорость вращенія своихъ винтовъ, сталъ опускаться тоже. На разстояніи двухсотъ метровъ отъ земли онъ догналъ Goahead и приблизился къ нему вплотную.

Что хотѣлъ сдѣлать Робюръ? Докончить пораженіе? Нѣтъ, онъ хотѣлъ оказать помощь, хотѣлъ спасти аэронавтовъ.

И маневръ былъ исполненъ до того искусно, что управляющій аэростатомъ и его помощникъ безъ затрудненія соскочили на платформу аэронефа.

Дядя Прюданъ и Филь Эвансъ не желали воспользоваться помощью и думали остаться въ лодочкѣ лопнувшаго шара, но люди Робюра кинулись на нихъ и силою втащили на свой воздушный корабль.

Затѣмъ аэронефъ отдѣлился отъ шара, который, окончательно лишившись газа, упалъ на землю и повисъ на одномъ изъ деревьевъ парка въ видѣ жалкихъ лохмотьевъ.

На землѣ царила зловѣщая тишина. Многіе зажмурили глаза, чтобы не видать рѣшительной катастрофы.

Итакъ дядя Прюданъ и Филь Эвансъ снова попались въ плѣнъ къ злодѣю Робюру. Вѣроятно, онъ опять умчитъ ихъ въ пространство, куда за нимъ никто не погонится.

Отъ него всего можно было ожидать.

Между тѣмъ, аэронефъ и не думалъ подниматься вверхъ, а продолжалъ опускаться, какъ бы собираясь совсѣмъ спуститься на землю. Толпа безмолвно разступилась, чтобы очистить ему мѣсто на полянѣ.

Возбужденіе дошло до высшей точки.

Альбатросъ остановился на двухъ метрахъ отъ земли. Тогда среди глубокаго безмолвія послышался громкій голосъ инженера.

— Граждане Соединенныхъ Штатовъ! — произнесъ онъ. — Президентъ и секретарь Вельдонскаго института снова въ моей власти. Если я ихъ удержу, то буду въ полномъ правѣ, потому что они сдѣлали мнѣ страшное зло. Но по той злобѣ, которая зажглась у нихъ въ душѣ вслѣдствіе успѣховъ Альбатроса, я теперь понялъ, какой переворотъ должна современемъ произвести побѣда надъ воздухомъ… Дядя Прюданъ и Филь Эвансъ, вы свободны!

Президенту Вельдонскаго института, секретарю и аэронавту съ помощникомъ осталось только спрыгнуть на землю.

Альбатросъ сейчасъ же поднялся на десять метровъ надъ толпой, и Робюръ продолжалъ:

— Граждане Соединенныхъ Штатовъ, мой опытъ сдѣланъ. Но я пришелъ къ убѣжденію, что преждевременно торопиться не слѣдуетъ ни съ чѣмъ, ни даже съ прогрессомъ. Не должно, чтобы наука слишкомъ опережала нравы. Все должно идти постепенно, а не скачками. Однимъ словомъ, всему свое время.