Воздушный мост

А обозы все шли и шли. В тот день отправили на самолетах из Хвойной только одного мяса 80 тонн. На следующие сутки  - уже 100 тонн, на третьи 110. Были дни, когда Ленинграду смогли отправлять по 150 тонн мяса в сутки. А то, что летчики не брали на борт, - квашеную капусту, кадки с грибами и клюквой - все это сразу же отвозили в госпитали, на приемные пункты питания эвакуированных ленинградцев. Так что не зря привезли крестьяне разные соленья и ягоды.

Таиров с удовлетворением сообщил в Вологду о том, как выполняется суточный график поставок в Ленинград продовольствия самолетами. А спустя несколько дней связной летчик передал Таирову записку от Штыкова: "Эх, Таиров! Обошли вас летчики ТБ-3. Они до 200 тонн перевозят за сутки". При встрече Терентий Фомич сказал Таирову: "Да, какие молодцы колхозники. Золотые люди у нас. А за записку не сердись. Это я, чтобы подзадорить. Вы сделали все возможное и невозможное".

В один из ноябрьских дней, расположившись между замороженными коровьими тушами, Таиров летел в Ленинград на доклад Военному совету фронта.

- Перебирая в памяти впечатления о проведенных днях в Хвойной, рассказывает Михаил Алексеевич, - я не заметил, как мы пролетели над Ладожским озером и оказались над Ленинградом. Приземлились благополучно.

Не прошло и часа, как я был в Смольном. Андрей Александрович Жданов встретил меня очень приветливо. Я чуть не с порога начал ему докладывать: не терпелось рассказать о патриотизме местных крестьян, особенно мо-шенских, населения Хвойной. Но Андрей Александрович усадил меня в кресло и велел принести чаю. Полет над Ладогой в ту пору ни в малейшей степени не был похожим на рейсы в нынешних лайнерах.

Только увидев, что я отогрелся и немного пришел в себя, Жданов спросил: "Ну, а теперь рассказывайте".

Рапорт мой был не совсем обычным: официальные сведения, цифровые выкладки перемежались с жизненными примерами. Я подробно рассказал, как сдают колхозники продукты для ленинградцев, делятся зачастую последним. Не забыл упомянуть о мошенских крестьянах.

Когда сообщил, что ни один из них не взял квитанции и так же поступили почти все колхозники других районов, растроганный Андрей Александрович сказал: "Передайте колхозникам, летчикам, авиатехникам, работникам авиабазы, бригадам грузчиков сердечную благодарность от Военного совета и от меня лично".

В послевоенной корреспонденции, которую написал для "Новгородской правды" бывший председатель Хвойнинского райисполкома И. С. Сергеев, есть такие строки:

"Колхозы и колхозники Хвойнинокого района сдали для голодающих ленинградцев более шести тысяч голов крупного рогатого скота, свиней, овец, а также много других продуктов. Неоценимую продовольственную помощь Ленинграду оказали также наши соседи - Мошенский, Любытинский, Пестовский, Боровичский, Опеченский, Ефи-мовский районы. Все продукты были доставлены на аэродром в Хвойную".

Вот так была вписана еще одна страница в летопись беспримерной обороны Ленинграда о бескорыстной помощи колхозников восточных районов Ленинградской области жителям и воинам города-фронта.

Самые трудные дни

Новоладожский пролет

15 ноября 1941 года Военный совет Ленинградского фронта постановил выделить 30 транспортных самолетов ПС-84 для переброски продовольственных грузов из Новой Ладоги в Ленинград. Для этих самолетов была установлена суточная норма - не менее двух рейсов по маршруту Новая Ладога - Ленинград.

После выполнения этого задания Военный совет приказал всем транспортным самолетам возвратиться на прежнее место базирования - аэродром Хвойная и оттуда перевозить продовольствие в Ленинград.

Как-то ноябрьским утром сорок первого года начальник штаба ВВС Ленинградского фронта полковник С. Д. Рыбальченко шел по заснеженному Невскому проспекту. Блокадный город жил. Там и здесь встречались небольшие группки изможденных ленинградцев - женщин, подростков, стариков. Люди выполняли необходимую работу. Впрягшись в сани, два паренька и несколько пожилых женщин везли дрова. Значит, сегодня в их квартирах будет тепло. На другой стороне проспекта девушка и мальчик тянули детские санки с телом кого-то из погибших или умерших родственников. В их семье сегодня большое горе: блокада унесла близкого и дорогого человека - может быть, отца или мать, брата или сестру... У продовольственных магазинов - длинные очереди. Люди ждут, когда привезут и начнут выдавать по карточкам хлеб -"сто двадцать пять блокадных грамм с огнем и кровью пополам". Недалеко от Гостиного двора три-четыре женщины и несколько подростков - мальчиков и девочек из разбитой водопроводной трубы набирали воду в ведра, бидоны, кувшины. Они делали это молча. Движения были медленные, экономные. Но вот одна женщина, поставив ведро возле сугроба, подошла к фотовитрине, на которую только что высветили новые фотографии, обернулась и чего-то сказала. К витрине подошли и другие женщины. Рассматривая ее, они оживленно о чем-то говорили. Рыбальченко подошел поближе и сразу понял, чем было вызвано необычное оживление людей, отвыкших заводить разговоры на улицах.