Воздушный шарик со свинцовым грузом (сборник)

– В любую минуту, – привычно отвечал Илья Наумович. – А нам таки есть теперь, что ей показать.

Порядок на концертах, организованных Ильей Наумовичем, царил идеальный. Поначалу за этим строго следили здоровяк Паша, с которым случай свел будущего клубного директора в первый день приезда, и его столь же внушительного вида приятели. Но скоро эта мера предосторожности сделалась излишней, поскольку все без исключения ожидали с замиранием сердца очередного представления и особенно приезда вожделенных лилипутов. Однажды, впрочем, случился конфуз, когда по настоянию свыше Илья Наумович вынужден был пригласить высокопоставленного чтеца, к слову сказать народного артиста республики. Тот, крупный, вальяжный и очарованный собою, с некоторым пренебрежением вышел на клубную сцену провинциального городка и, явно одаривая собою присутствующих, принялся декламировать из Маяковского:

– Разворачивайтесь на марше! Словесной не место кляузе…

Не успел столичный чтец дойти до «товарища маузера», как из публики в него полетел ботинок. Народный до того опешил от такого признания его таланта, что не сразу отреагировал, и лишь раздавшийся во все пальцы свист донес до него суть фиаско. Он бросил в зал испепеляющий взор и свирепо ретировался со сцены. На его место выскочил Илья Наумович.

– Уроды, – с какой-то не подходящей к сказанному нежностью объявил он залу. – Ну подождите у меня…

Он бросился за кулисы, где народный клокотал от праведного гнева.

– Слушайте, – сказал Илья Наумович, – не надо так обижаться. Это же провинция, дикий народ. Ради бога, простите их. Вы, скажу я вам, и сами хороши: вышли, надулись, как индюк, стали читать им про какие-то блядские марши. Рассказали бы чего-нибудь попроще. Например, анекдот. Например, анекдот про жопу. Выйдите и расскажите им анекдот про жопу. Вас тут же полюбят.

– Что?! – громыхнул чтец. – Чтоб я… народный артист республики… рассказывал со сцены анекдоты про жопу?!!

– А что вас так смутила жопа? Вы бывали в местах поинтересней? Ладно, не хотите про жопу, расскажите анекдот про что-нибудь другое. Тихо-тихо, не надо этих эмоций, я уже по вашему радостному лицу все понял. Не рассказывайте никаких анекдотов. Только сидите здесь и никуда не уходите, я сейчас все устрою.

Илья Наумович снова вышел на сцену. Зал притих.

– Вы мудаки, – свирепо молвил маленький администратор. – Я пригласил народного артиста республики! Народного арти… Короче, – он угрожающе глянул на публику, – если еще хоть одна сволочь кинет ботинок, – он свернул пальцы рук в два кукиша, – вот вы у меня увидите цирк, вот вам будут лилипуты!

Столь неудачное начало концерта сгладилось пышным его окончанием в виде банкета, который устроили в обеденном зале санатория, поскольку лучшего ресторана в городке не было. За щедро накрытыми столами присутствовала вся местная элита: руководство во главе с первым лицом, главврач с заместителями, представители городской интеллигенции (Илья Наумович и начальник железнодорожной станции), а также передовики производства, в число которых непонятным образом попала Дуня Горемыко, видимо пристроенная сюда заботливой мамой Аленой Тарасовной. Народный с удовольствием закусывал, с еще большим удовольствием пил коньяк и, наслаждаясь собою, разглагольствовал об управлении периферией. Руководство в лице первого рассуждало о железных дорогах. Начальник железнодорожной станции высказывал тонкие суждения о культуре. А культура в лице Ильи Наумовича отмалчивалась и не сводила глаз с Дуни.

– Кто это юное совершенство? – тихо поинтересовался он у начальника станции, который только что решительно отдал предпочтение художественной декламации перед шпагоглотанием.

– Та где? – удивился начальник станции.

– Да вон же, напротив нас, с белым личиком, пунцовыми щечками и глазками как у ангела…

– Це вы про Дуньку Горемыко? Про дочку поварихину?

– Боже мой, какая роскошь, – восторженно пробормотал Илья Наумович. – Это же не женщина, а шесть пудов человеческого счастья!

– Та вы сдурили, – покачал головой интеллигентный начальник станции. – Це ж такэ щастя, шо от него тикаты трэба, сломя голову. Вы ее маму бачылы? Вы йийи чулы? Це ж полный… – он задумался в поисках подходящего слова и закончил: – Апокалипсис.

– Начхать мне, извините за тонкость, на ее маму, – ответил Илья Наумович, – и на апокалипсис тоже. Я с нею познакомлюсь.

– Ну, якщо вы розумных людэй слухаты нэ хочэтэ, так и ищите соби приключэний на голову, – обиженно заявил начальник станции.

– Спасибо, – кивнул Илья Наумович, – я всю жизнь нахожу себе приключения. И не только на голову.