Читаем Воздушный шарик со свинцовым грузом (сборник) полностью

Я зашагал дальше. Выйдя к неширокому каналу, я побрел вдоль него по набережной. В воде канала на отраженном сером небе плавало, не дробясь, тусклое ноябрьское солнце. Я перешел по мосту на другой берег, свернул налево и вышел на Гроте Маркт, Рыночную площадь, с башней Белфорт, зданиями Суконных рядов и многочисленными ресторанчиками. Я зашел в один из них, чтобы, наконец, чего-нибудь съесть и выпить пива. Внутри было людно, накурено – в те счастливые времена в ресторанах еще позволялось курить – и очень шумно. Французской речи не было слышно совсем, говорили на совершенно непонятном мне фламандском языке. Я сел за столик, закурил сигарету в ожидании официанта и, поскольку я не был знаком с бельгийской кухней, принялся не слишком учтиво разглядывать, что едят остальные. На большинстве столов дымился в глиняных тарелках какой-то суп с мидиями, к которому на отдельных блюдечках подавали картофель фри. Пахло вкусно, и я заказал то же самое, а к мидиям и картошке – кружку темного пива. Заказывал я на ломаном французском, и несколько посетителей, весело болтавших по-фламандски, с чуть кривой усмешкой глянули в мою сторону. Официант, рослый, розовощекий и белобрысый, явно не из валлонов, равнодушно принял мой заказ и столь же равнодушно удалился.

«Интересно, – подумал я, – у фламандских официантов есть обычай плевать в суп клиентам, говорящим по-французски?»

Так и не узнав этой кулинарной тайны Фландрии, я поел, расплатился и вышел из ресторанчика. До отъезда оставалось около часа, и я решил вернуться к каналу, посидеть на берегу и поглядеть на воду. На душе было тихо и хорошо, город, соорудив колыбель из каналов и кирпичных зданий, нежно убаюкивал меня в ней.

– Миша! – донеслось до меня.

Очнувшись, я оглянулся на голос. Вдоль набережной ко мне неуклюжей походкой приближился Макс, Ритин муж.

– Миша! Вот ты где… – Он плюхнулся на каменный парапет рядом со мною. – А я тебя всюду ищу.

– И зачем ты меня всюду ищешь? – поинтересовался я. – Мой рабочий день и вообще миссия экскурсовода успешно завершены. Или ты пришел вручить мне деньги за мой нелегкий труд?

– Нет, деньги у Риты.

– Я почему-то так и думал, – хмыкнул я.

– Ну да, мне этой бухгалтерией как-то неинтересно заниматься.

– А чем тебе интересно заниматься?

Макс задумался.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза