Вожаки (рассказы) (-)

Женщина мнется. Потом направляется к лавке, приволакивая ноги по песку. Входит. Открывает бутылку пива.

- Спасибо, большое спасибо, сеньора Мерседитас. Но мне бы лучше молочка. Раз уж вы все равно открыли эту бутылку, почему бы вам не выпить ее самой?

- Не хочется.

- Да ну, сеньора Мерседитас, бросьте! Выпейте за мое здоровье.

- Не хочу.

Лицо мужчины из умильного делается злым и жестким.

- Вы что, оглохли? Я же сказал: пейте. Ваше здоровье!

Женщина обеими руками подносит бутылку ко рту и пьет медленно, маленькими глотками. На грязном выщербленном прилавке сияет белизной банка с молоком. Отогнав рукой мух, мужчина берет банку и делает большой глоток. Над губой остается след от жирной пенки, который он тут же шумно убирает языком.

- Ах! - Он с наслаждением облизывается. - Какое вкусное молоко, сеньора Мерседитас! Это ведь козье, верно? Мне очень понравилось. Вы уже допили бутылку? Так почему бы не открыть еще одну? Ваше здоровье!

Женщина беспрекословно подчиняется. Гость жадно пожирает два банана и апельсин.

- Послушайте, сеньора Мерседитас, не спешите так. У вас пиво течет по подбородку. Платье намочите. Зачем же вещь портить? Откройте-ка еще бутылочку и выпейте за Нуму. Ваше здоровье!

Мужчина повторяет "Ваше здоровье!", пока на прилавке не выстраиваются в ряд четыре пустые бутылки. У женщины стекленеют глаза; она рыгает, потом сплевывает и тяжело опускается на мешок из-под фруктов.

- Боже мой! - восклицает гость. - Ну что за женщина! Да вы, извиняюсь, пьяненькая, сеньора Мерседитас!

- Издеваешься над старухой? Тебе это зачтется, Хамайкино*, вот увидишь. - Язык у нее заплетается.

* Хамайкино - выходец с Ямайки (исп. Jamaica).

- Правда? - равнодушно отзывается мужчина. - Кстати, а Нума когда придет?

- Нума?

- Полно, сеньора Мерседитас, вы просто невозможны! Хватит притворяться, что ничего не понимаете. Так во сколько он придет?

- Ты грязный черномазый Хамайкино. Нума тебя убьет.

- Ох, не пугайте меня, сеньора Мерседитас! - Мужчина зевает. - Ладно, похоже, время у нас есть. До ночи, по крайней мере. Как насчет поспать?

Мужчина встает и выходит. Он направляется к козе. Животное смотрит на него недоверчиво. Негр отвязывает козу и возвращается в лавку, насвистывая и на ходу завивая веревку спиралью. Женщины нет. Движения мужчины сразу утрачивают свою чувственную медлительность. Бормоча проклятия, он большими шагами обегает двор. Потом кидается в лес. За ним увязывается коза. Она и обнаруживает женщину под кустом, подбегает и начинает лизать ее лицо. Хамайкино смеется, видя, какие злобные взгляды бросает на козу хозяйка. Один взмах его руки - и донья Мерседитас плетется обратно к лавке.

- Нет, все-таки вы ужасная женщина. Что это вам в голову взбрело!

Он связывает сеньоре Мерседитас руки и ноги. Потом поднимает ее и укладывает на прилавок. Некоторое время насмешливо поглядывает на нее, а потом вдруг начинает щекотать ей широкие потрескавшиеся подошвы ног. Женщина трясется от хохота, в глазах у нее отчаяние. Прилавок довольно узкий: ерзая от смеха, донья Мерседитас постепенно сползает к самому краю и наконец тяжело обрушивается на пол.

- Ну что за ужасная женщина, честное слово! - смеется гость. Притворяется, что без сознания, а сама подсматривает одним глазом. Вы просто неисправимы, сеньора Мерседитас!

Коза, просунув голову в дверь, внимательно смотрит на хозяйку.

* * *

Темнеет. О наступлении вечера возвещает конское ржание. Сеньора Мерседитас поднимает голову и, широко раскрыв глаза, напряженно вслушивается.

- Это они, - говорит Хамайкино.

Он вскакивает. Кони ржут и бьют копытами.

Хамайкино истерически вопит с порога лавки:

- Вы что, с ума сошли, лейтенант? Вы с ума сошли?

Из-за скал появляется лейтенант; он маленький и коренастый, в сапогах для верховой езды. Лицо у него вспотело. Лейтенант осматривается.

- Вы с ума сошли, что ли? - твердит Хамайкино. - Что с вами?

- Ты на меня не ори, черномазый, - отвечает лейтенант. - Мы только что пришли. А в чем дело?

- Как это "в чем дело"? Прикажите своим людям увести лошадей. Вы что, первый день служите?

Лейтенант багровеет.

- Тебя пока еще не выпустили, черномазый, - говорит он. - Так что повежливее!

- Спрячьте лошадей или отрежьте им языки, если хотите. Но чтобы тихо было! И ждите. Я подам знак. - Хамайкино растягивает губы в наглой ухмылке. - Сейчас вам меня надо слушаться.

Лейтенант несколько секунд раздумывает.

- Если он не придет, пеняй на себя, - наконец говорит он и, повернув голову, приказывает: - Сержант Литума, спрятать лошадей!

- Слушаюсь, мой лейтенант! - отвечают из-за камней. Слышен топот копыт. Потом - тишина.

- Вот это другое дело, - говорит Хамайкино. - Надо слушаться. Прекрасно, генерал! Браво, командир! Мои поздравления, капитан! Сидите тихо. Я подам знак.

Лейтенант грозит ему кулаком, потом исчезает за скалами. Хамайкино возвращается в лавку. Глаза женщины полны ужаса.

- Предатель, - шепчет она. - Ты привел полицию. Будь ты проклят!

- Боже мой, как вы дурно воспитаны, сеньора Мерседитас! Я не приводил полиции. Я пришел один. А с лейтенантом мы встретились уже здесь. Это же ясно.