Вождь семейного племени

— Половину срока он уже отсидел, — рассказывала попутчица. — Мы с ним каждый день письма друг другу писали. И почти каждый месяц я на свидания приезжала. В ноябре он сделал мне предложение… Мы одноклассники. Правда, в школе он на меня внимания не обращал. Самый классный, заводной, но хулиганистый парень, он выбирал самых красивых девчонок. Куда мне до них! Я, когда долго болела и не вылезала из больниц, следила за его жизнью в соцсетях. Рассматривала фотки, представляла себя на месте его подружек. Когда меня выписали, одноклассники пришли навестить всем классом. Среди них был и он. Пришел с гитарой. Он так пел и смотрел, что меня пронзило: я непременно поправлюсь и буду с ним! А потом дотрагивалась до стула, где он сидел. Прикасалась к чашке, из которой пил…

Она выздоровела. Придумала себе, что он ее спас, и полетела, как на крыльях, в свой выпускной класс его завоевывать. Но он на нее даже не глянул… И ей ничего не осталось, как вернуться к своему прежнему занятию: наблюдать за его жизнью в соцсетях. Она наблюдала много лет… А когда он вдруг перестал выкладывать фотки, сразу почувствовала: что-то случилось. Списалась с одноклассницами: так и есть! Его посадили на три года. Разыскала адрес колонии, написала ему в тот же вечер. Он с готовностью ответил. А через месяц она уже была у него на свидании… Какие письма он писал! Какие стихи находил!

— Мы решили расписаться, чтобы, как муж и жена, чаще встречаться на трехдневных свиданиях. По интернету я уже подыскивала в том городе работу и съемную квартиру, — продолжала сбежавшая невеста. — Поехала со свадебным платьем и кольцами. Но нас отговорили. Убедили отложить регистрацию и все серьезно обдумать.

— Кто отговорил? Родители? — в один голос спросили супруги.

— Если бы! Моя мама с самого начала была против. Начальник колонии…

Едва невеста переступила порог заведения, как ее попросили проследовать в кабинет руководства. Начальник колонии — высокий крепкий сибиряк средних лет — был предельно корректен и конкретен. Представившись, сказал, что помимо юридического образования имеет диплом психолога и научился разбираться в людях. Сообщил, что за много лет пребывания в этой суровой должности он повидал немало браков, заключенных в этих стенах. «К сожалению, за редким исключением жены нужны здесь мужьям ровно на то время, пока они сидят, — докладывал невесте начальник. — Для того, чтобы получать длительные свидания, женскую ласку, заботу и теплоту. Стоит освободиться, как в лучшем случае муж вас забудет и даже не доедет до вас. А в худшем…» Затем начальник колонии привел такие жесткие примеры и сурово спросил: «Вам это надо?», что невеста сначала заколебалась, робко возражая: но ведь она любит этого парня с восьмого класса. А он писал ей искренние, полные любви, письма! А потом реально испугалась. Больше всего за маму — она такого точно не переживет. Решила отложить свадьбу на месяц, объяснилась с женихом и в тот же вечер уехала в Казань.

— А теперь вот очень жалею! — призналась она пожилым попутчикам.

Те молчали. Супруг Мустафин думал о том, что вот и в наше время, оказывается, встречаются декабристки. Супруга — что это Аллах бедную девочку от беды отвел… Когда за окном засияли вокзальные огни, а у вагона с большим букетом цветов появилась пожилая пара, девушка-одуванчик тихо произнесла:

— Его родителям я ничего не скажу. Мы же все равно через месяц распишемся. Он спас меня, я спасу его…

И побежала к выходу.

Котел

Лето Степаныч прожил холостяком. Свободный и независимый от жены, как ветер. Она, конечно, регулярно звонила, убеждая: «Вернись, я все прощу!». Но его не устраивало одно ее маленькое условие.

Осенью же в ветхом родительском доме, убежище Степаныча, случились сразу три бытовые неприятности. Первым «полетел» холодильник. Перестал морозить, растекся мутной водой и заполнился дурным запахом. Холодильную проблему Степаныч решил легко. Выволок из своего бездонного сарая-накопителя, где много чего хранилось на случай, а вдруг пригодится, раритет зеленодольского военного завода. Отмыл, поменял шнур, включил, и о чудо! Старик-агрегат кашлянул и пошел тарахтеть-морозить.

— Во, какую технику тогда делали! На века! — удовлетворенно потер руки Степаныч, заполняя продуктами камеру. — Не то, что сейчас.

Второй забарахлила стиральная машинка. Поскольку аналог этой бытовой техники был представлен в закромах Степаныча советским полуавтоматом с ручным полосканием, пришлось выложить за ремонт почти 5 тысяч. Для Степаныча непозволительные расходы… А что делать? Не стирать же носки руками.

Когда перестал работать и отопительный котел, Степаныч от огорчения перешел на нецензурную лексику, смысл которой: «Они все с женой сговорились что ли выжить меня отсюда?» Он попытался оживить котел сам. Долго колдовал, продувал, звал на консилиум соседа. Бесполезно! Газовый котел времен перестройки отказывался загораться веселым синим огоньком и уютно гудеть на кухне. Пришлось вызывать специалиста. Парень-газовик бился над старой отопительной махиной больше часа. Попробовав и то и это, развел руками: