Вожделенный мужчина

– Джордан угрожал вам?

– Джордан – убийца! Я знаю, что он убил Габриэля Хаксли, но, к сожалению, я не могу подтвердить свои слова, – она об этом заговорила с ненавистью, заставляя Фила внимательно всматриваться в ее лицо. – Он не мог перенести того, что я люблю другого мужчину.

Фил ошеломленно смотрел на ее побелевшие от гнева губы и не знал, что сказать.

– Он убьет меня, – уверенно сказала Клементина. – Или я его. По-другому быть не может, – она дотронулась до руки Фила и умоляюще посмотрела на него: – Помогите мне, мистер Лапорт!

– Но в чем? Как? – непонимающе протянул Фил. – Все, о чем вы говорите, настолько невероятно и неправдоподобно, что я не знаю, как мне быть и что думать.

Клементина усмехнулась и позвала официанта:

– Счет, пожалуйста.

– Я заплачу, – Фил достал бумажник, но Клементина опередила его.

– Это моя плата вам, за напрасно потраченное время. Вы ошибаетесь в Джордане! Он всех ловко водит за нос, и вас – в первую очередь. О, Фил, ваши представления о людях весьма устарели! Нельзя верить человеку только потому, что вы считаете его своим другом. Как раз таки друзья – самые опасные из окружающих вас людей, потому что они вынуждают вас доверять им. Джордан недавно купил дом, – она протянула листок с адресом. – Это на тот случай, если вам захочется побеседовать с ним. Прощайте, мистер Лапорт.

Он молча смотрел, как она выходит, не понимая, для чего она позвала его.

– Виски, – сказал он официанту, но, вспомнив, какие здесь цены, передумал. – Нет, спасибо, не надо, я спешу.

ГЛАВА 40

Клементина рано проснулась и прошла в комнату Мартина. Днем она должна была улетать в Нью-Йорк и хотела оставшееся до вылета время провести с ним и дочерью. Рафаэль как раз собирался брить Мартина, но она решила все сделать сама.

– Мартин, как ты смотришь на то, чтобы переехать в Рио-де-Жанейро? – спросила она, накладывая на его лицо пену для бритья.

Он опустил глаза вниз.

– Ты хочешь, чтобы мы жили вместе? – голос его дрожал.

– Я не хочу, чтобы ты жил без меня.

– Это одно и то же, – засмеялся Рафаэль, довольный этим предложением.

– А ты не смейся, – прервала его веселье Клементина, – тебя никто не приглашает ехать с нами.

– Даже если вы меня с собой не возьмете, – деловито сказал Раф, – я все равно поеду. Люди должны жить со своей семьей. Вы – моя семья, так что и не мечтайте избавиться от старого Рафаэля! А что будем делать с поместьем?

Его лицо было таким растерянным, что Клементина не выдержала и рассмеялась.

– Денег у нас достаточно, чтобы достойно содержать его. Часть прислуги останется и будет следить за порядком. Некоторым я хочу предложить поехать с нами, и если они согласятся, то буду только рада. В Рио у меня квартира, но для Мартина будет лучше, если мы купим большой дом. – Она осторожно водила бритвой по его щекам, делая вид, что не замечает выражения глаз Мартина. – Я хочу, чтобы Анна росла в Бразилии. Там у нас с Габриэлем много друзей. Только вам придется выучить португальский, чтобы общаться с ними, потому что некоторые из них вообще не говорят по-английски.

– Не хватало еще мне на старости лет записываться в ученики, – пробурчал Рафаэль, наблюдая за действиями Клементины.

– Значит, ты остаешься здесь, – серьезно сказала Клементина. – Будешь наслаждаться одиночеством, водить сюда курочек, не спрашивая ни у кого разрешения.

– Да у него хрен не стоит, какие там бабы, – медленно произнес Мартин, стараясь не мешать Клементине брить его.

– Мартин! – Клементина едва не задохнулась от смеха.

Анна, сидевшая в коляске у окна, недовольно нахмурилась, прислушиваясь к шуму, но потом растянула свой беззубый ротик в улыбке.

– Мы смеемся, – пропел Рафаэль, взяв ее на руки.

Анна радостно хлопала его ручками по плечам и заливисто смеялась.

– Иди, солнышко, к своему деду. – Раф поднес девочку к Мартину, и та внимательно посмотрела ему в лицо, на котором кое-где осталась пена для бритья.

– Так, сейчас будем завтракать.

Они перенесли Мартина в специальное кресло, и Клементина снова удивилась тому, насколько он похудел. Его тело было по-детски тонким, что особенно подчеркивал легкий льняной костюм. Клементина опустилась на пол и поставила его исхудавшие ноги на подставку. Затем она крепко прижалась к Мартину, уткнув голову ему в колени. Рафаэль, забрав Анну, быстро выскользнул из комнаты, оставив их наедине.

– Прости меня, Мартин, – шептала Клементина, гладя его острые колени.

Мартин глубоко вдыхал свежий воздух, мечтая дотронуться до ее волос. Всего лишь один раз, думал он, больше мне ничего не надо, только провести пальцами по ее волосам…

– Не плачь, – попросил он.

– Я столько гадкого сделала в своей жизни! – всхлипывала она. – Иногда мне кажется, что лучше бы я вообще не родилась, или лучше бы ты убил меня вместе с Ирэн!

– Я тоже совершил множество ошибок в жизни.

– Но…

– Не перебивай, – сбивчиво продолжал Мартин. – Все в моей жизни пошло наперекосяк после того, как я убил своего отца.

Клементина широко раскрыла глаза и прикрыла рот руками.

– Да, я задушил его, потому что он убил мою маму…