Вожди белых армий

Колчак вошел в узкий круг морских офицеров, которые хотели воссоздать и научно реорганизовать русский военный флот, разгромленный в минувшей войне японцами. В январе 1906 года он становится одним из четверых основателей и председателем «полуофициального», как выражаются до сих пор малоосведомленные историки, офицерского Санкт-Петербургского Морского кружка. Вместе с другими членами этого кружка «младотурков», как называли реформаторов такого замеса в военной среде, Колчак разработал записку о создании Морского Генерального штаба — органом, ведающим специальной подготовкой флота к войне.

Морской Генштаб был организован в апреле 1906 года. В числе первых двенадцати офицеров, выбранных из всего русского флота, туда был назначен капитан-лейтенант Колчак, который стал заведовать Отделением русской статистики. О кружковцах-«младотурках» Колчака, которые сделались костяком Морского Генштаба, член думской Комиссии по государственной обороне Н. В. Савич вспоминал:

«Собралось все то лучшее из молодежи, что смогли выделить уцелевшие остатки боевого флота… И среди этой образованной, знающей свое ремесло молодежи особенно ярко выделялся молодой, невысокого роста офицер. Его сухое, с резкими чертами лицо дышало энергией, его громкий мужественный голос, манера говорить, держаться, вся внешность выявляли отличительные черты его духовного склада, волю, настойчивость в достижении, умение распоряжаться, приказывать, вести за собой других, брать на себя ответственность. Его товарищи по штабу окружали его исключительным уважением, я бы сказал даже — преклонением; его начальство относилось к нему с особым доверием… Колчак был страстным защитником скорейшего возрождения флота, он буквально сгорал от нетерпения увидеть начало этого процесса, он вкладывал в создание морской силы всю свою душу, всего себя целиком, был в этом вопросе фанатиком».

О «младотурках», масонствовавших в офицерской среде того времени, уже рассказано в предыдущем очерке о генерале Алексееве, который был членом «Военной ложи» и своим примером с воинского Олимпа как бы благословил, чтобы «все лучшее из молодежи» в погонах отдалось «полуофициальному» в России движению масонов. В добавление к сказанному стоит процитировать исследователя Русского Зарубежья генерала Н. А. Степанова, писавшего в своем труде «Работа «Военной ложи»:

«Работу «Военной ложи» необходимо сопоставить с возобновлением в начале XX столетия масонских лож в России. Основываясь на статье М. Маргулиеса «Масонство в России за последние 25 лет», опубликованной в № 16 официального органа французского масонства «Акация», можно сказать, что… в Петербурге были организованы три ложи: «Полярная Звезда», «Феникс» и «Военная Ложа»…

Н. Д. Тальберг в статье о Гучкове, основываясь на статье Маргулиеса в «Последних Новостях», описывает встречу Гучкова с тремя русскими в Константинополе, ездившими туда, чтобы познакомиться с техникой младотурецкого переворота. Цели поездки не совсем понятны, если не принять во внимание, что и Гучков, и трое «русских», о которых говорит Маргулиес, ездили в Стамбул в качестве делегатов от русского масонства к турецкому. Маргулиес на страницах указанного нами журнала «Акация» говорит откровенно, что после учреждения в России Высшего Совета была организована миссия, которую послали за границу и которая посетила Цюрих, Берлин, Будапешт, Рим, Венецию, Константинополь, где она «побраталась с младотурками». «Возвратясь в Россию, — говорит Маргулиес, — мы учредили две новых ложи: одну в Одессе и другую в Киеве…»

Собрания «Военной Ложи» были взяты под надзор полиции, в военных кругах Петрограда пошли разговоры «о наших младотурках»… Вследствие этого работа народившихся масонских лож, в том числе и военной, замерла — ложи «заснули». Но это не помешало существованию младотурков среди офицеров, главным образом Генерального штаба».

Как отмечал Савич, «младотурецкое» офицерство действительно хорошо «знало свое ремесло» и было отменно образовано. Но масонство изначально определяет космополитическое мировоззрение, опирается на всемирные «свободу, равенство, братство», а не на национальные, патриотические интересы своей Родины. Талантливых флотских офицеров вроде Колчака, армейцев интеллектуального уровня генерала Алексеева, конечно, больше привлекала в масонстве не его мистическая сторона, а политическая доктрина.

Люди такой выделки почти сплошь возглавили Россию после Февральской революции 1917 года. Встали они и в начальные ряды Белого движения. Печальные итоги тех и других событий мы и изучаем, начиная с их истоков, в данном случае — с совершенно бескорыстных усилий инициативных флотских умов по ренессансу вооруженных сил имперской России. И выходит, что ремесленность, какая особенно стала цениться с подачи Петра Первого, профессионализм, как считается в наши времена, своим рационализмом исключают, «поедают» иррациональное святорусское, когда сердце выше головы И тогда кровавая долгая смута тянется на Руси. Забывают Христа, губят помазанников Божьих.