Вожди и оборотни

Теперь настала пора обратиться к документам уголовных дел. Иззатов Видадил Ташкентским городским судом был признан виновным в неоднократном получении взяток за непринятие мер административного воздействия к водителям, допускавшим нарушения правил дорожного движения. Он же получал взятки от подчиненных сотрудников за покровительство и их поддержку по службе. Всего взяток получено на сумму более 4,8 тысяч, рублей. Кроме этого, Иззатова обвинили в передаче руководству УВД Бухарского облисполкома продуктов и промышленных товаров на сумму 995 рублей.

А теперь давайте вспомним приговор по делу Чурбанова, первого заместителя министра внутренних дел СССР. Его за взяточничество на сумму более 90 тыс. рублей тоже осудили, но только к 12 годам лишения свободы. Разве чурбановские деяния по размерам и опасности можно сравнить с тем, за что судили Иззатова? Нет, нельзя. Однако приговоры двух служителей МВД уравняли, уравняли бывшего майора с бывшим генерал-полковником.

Президиум Верховного суда Узбекской ССР, отменяя 3 августа 1990 года иззатовский приговор, скажет: «Судом Иззатов признан виновным в получении взяток исключительно на основании противоречивых показаний заинтересованных в исходе дела лиц, незаконно освобожденных от уголовной ответственности за противоправные деяния». А увели их от праведного суда Гдлян и Иванов. И сделали это взамен за ложные доносы на Иззатова.

Президиум отметил также массовые процессуальные нарушения, допущенные следователями. Само следствие проведено необъективно, многие факты оказались подтасованными глубоко не проверенными. Суд же слепо продублировал записи обвинительного заключения.

От Иззатова требовали показаний на руководство УВД Бухарского облисполкома и на руководство области. Он рассказал, что Гдлян предлагал ему сделку — стать его агентом, доносить на других, и тогда самому остаться на свободе. При этом Гдлян намекал, что они земляки — кавказцы — и должны договориться. Когда же его предложения были отвергнуты, то разговор пошел совсем иной. Сам Гдлян из доброго душевного человека на глазах превратился в дикого зверя. Начал кричать: «Послушай, Иззатов, если ты не хочешь со мной по-доброму, то у меня найдутся средства заставить тебя делать то, что мне нужно. Ты знаешь, что таких людей, как я, всего лишь четыре человека в Союзе. Мы подчиняемся только Генеральному прокурору СССР, больше никому. Знаешь ли ты, что я являюсь председателем тройки, что все вопросы здесь мы решаем втроем, как в 1937–1938 годах? Кого захотим — посадим, кого захотим отпустим. Ты лучше мне ответь, как ты, турок, смог пробраться в органы МВД? Говори, кому сколько дал?». Гдлян кричал: «Пиши, что я тебе говорю. Если тебе нечего писать, то я тебя научу. Пиши ложь, обман пиши, но пиши. Пиши, что ты давал взятку начальнику УВД, его заместителям…»

Иззатов отказался писать неправду, и это окончательно вывело Гдляна из себя. Он изрек: «Клянусь, пусть моя мать станет моей женой, я тебя посажу». Такое выражение есть у кавказцев. «Я сделаю из тебя махрового взяточника. Ты, мусор, из моих рук не вырвешься».

Да, Гдлян сдержал свое слово. В. Иззатова арестовали 22 марта 1984 года и допросы стали более изощренными и садистскими. Ему угрожали арестом жены и детей, оскорбляли, обещали сгноить в тюремной камере. Сами допросы тянулись весь день и вечер, следователи менялись поочередно.

Не только об этом поведал В. Иззатов, но и о систематических избиениях. Началось с того, что его привели на допрос к Иванову. В кабинете были Калинин, Карташян, Ибрагимов и Туктаров. Иванов сказал: «Знакомьтесь, товарищи с этим типом, во время работы к нему не должно быть никакой жалости». Иззатова действительно не жалели.

Он вспоминает, как реализовывались угрозы. Один допрос длился весь день, словесная брань чередовалась с избиениями. Гдлян все требовал дать показания, пугал. «А затем встал, взял сигарету, проходя мимо стола, за которым я сидел, он ладонью правой руки, в левой он держал сигарету, он только в левой руке держит сигареты, ударил меня в лоб, сказав: «Сволочь, все пишут друг на друга, а ты, земляк, не хочешь мне помочь» — и вышел из кабинета. Когда уходил, сказал мне, что «раз ты такой упрямый, пеняй на себя. Завтра дам указание, все будут заниматься тобой. Соберут на тебя материалы, тогда посажу тебя надолго. У тебя в кармане считай есть уже 13 лет».

Был и такой факт, вспоминает Иззатов, что после очередного избиения Иванов, запугивая, сказал: «Ребята, если он не будет писать, выбросьте его с третьего этажа. Составим акт, что выбросился сам».