Вожди и сподвижники: Слежка. Оговоры. Травля

После XXII съезда группа реабилитированных старых большевиков была привлечена к участию в комиссии по расследованию преступлений Сталина, Берии и их окружения. Ветеранов партии в первую очередь интересовало, при каких всё-таки обстоятельствах умер Сталин? Согласно их изысканиям, за которые, впрочем, Авторханов так же мало ручается, как и за предыдущие, события 23 февраля — 1 марта развивались так, как рассказано у Хрущёва. Он, Берия, Маленков и Булганин посетили Сталина, вместе мирно и весело ужинали, но встреча состоялась вовсе не по инициативе Сталина. Её устроил Маленков под предлогом, что нужны указания Сталина по вопросам, которые будут обсуждаться на заседании Совета Министров в понедельник, второго марта. За неделю до этого Сталин сообщил Бюро Президиума ЦК, что публичный процесс над «врачами-вредителями» назначен на середину марта, и вручил им копии обвинительного заключения, подписанного Генеральным прокурором СССР. Этот документ, как и комментарии Генерального прокурора, ставленника Берии — Сафонова, о беседе со Сталиным, окончательно рассеял всякие сомнения в истинных намерениях Сталина. Выходило, что американцы во время войны сумели создать свои агентурные точки не только в Кремлёвском медико-санитарном управлении, но даже в ЦК (Лозовский) и МГБ (Абакумов). Англичане то же самое сделали ещё до войны, а во время войны расширили свою сеть, завербовав туда членов ЦК Кузнецова, Попкова, Родионова. Об армии ничего не говорилось, кроме того, что её второстепенные лидеры были предназначены к отравлению (Василевский, Говоров, Штеменко, Конев). Но и здесь между строк было видно, что только такие обиженные маршалы, как Жуков, Воронов, Юмашев, Богданов могли быть заинтересованы в этом…

Словом, стало ясно, что процессом врачей дело не кончится, а как в 1937 году, полетят головы и у многих членов Политбюро. Когда Берия, Маленков, Хрущёв и Булганин проштудировали этот документ, то, по предложению Хрущёва, решили коллективно обсудить положение. В версии «старых большевиков», как видно, инициаторами устранения Сталина выступает Хрущёв. Это вызвано, видимо, его влиянием во время «оттепели», а также стремлением морально реабилитировать себя перед невинно пострадавшими ветеранами партии — мол, он не бездействовал, когда Сталин намеревался устроить новый террор.

Встреча будто бы состоялась в подмосковном лесу, под видом охоты (в четырёх стенах на данную тему никогда не говорилось). Было решено — из-за состояния здоровья Сталина, не позволяющего ему участвовать в оперативной работе партии и правительства, предложить ему подать в отставку со всех постов. Но ведь Сталин, чтобы выиграть время, мог подписать любой документ, а потом уничтожить его инициаторов. Как быть? Хрущёв якобы обратился к Берии:

— Лаврентий Павлович! Ты — специалист в таких делах, а мы в этом ни черта не понимаем, скажи, как сделать так, чтобы Сталин и дальше жил, но не вмешивался в дела партии и государства?

История повторяется! Если это происходило действительно так, то подобным же образом поступят и с Хрущёвым через десять с небольшим лет. Точно так же, на отдыхе, Игнатов будет проводить зондажи среди первых секретарей обкомов, недовольных Никитой Сергеевичем, а Брежнев с Подгорным — плести нити заговора в Кремле. Какая-то сатанинская закольцованность и безысходная обречённость.

Однако вернёмся к нашим охотникам на привале. Берия понял намёк и без всяких экивоков ответил, что Сталин за решёткой был бы ещё более опасным, чем на воле; он и после смерти ещё долго будет вмешиваться в дела, если от него не отмежеваться. Но ничего конкретного Берия не предложил.

Тогда Маленков предложил заставить Сталина прочесть заявление об отставке по радио и телевидению, а потом изолировать его от всего мира на Соловецком острове. Берия это решительно отверг:

— Оттуда его освободят китайцы — из сочувствия или американцы — из любопытства, как во время войны немцы освободили Муссолини.

Но, ободрённый предложением Маленкова, Берия заявил, что он и чекисты могут ручаться только за мёртвого Сталина. Это было то, что думал и Хрущёв, но он хотел это услышать от Берии.

Искренность Берии была несомненна: ведь и его собственная голова находилась в опасности. Маленков, не без колебания, присоединился к Берии и Хрущёву. После этого Берии поручили разработать план «отставки Сталина». Плану даже дали кодовое наименование «Моцарт» — из пушкинского «Моцарта и Сальери» (тем самым как бы предрешалось, что в ход будет пущен яд). В качестве подтверждения жизненности этой версии А. Авторханов говорит, что Хрущёв, который никогда не ссылался на классиков, в одной из своих антисталинских речей цитировал как раз это произведение Пушкина, говоря, что «злодей не может быть гением».