Вожди и сподвижники: Слежка. Оговоры. Травля

Неожиданно, правда? О Троцком нам со школьных и студенческих лет твердили совсем другое. О том, что в основе троцкистского антисоветизма лежит все тот же тезис о невозможности строительства социализма в одной стране. Так что строки обличительного, по некоторым утверждениям, сталинской рукой писанного (или основательно правленного — это уже как пить дать) «некролога» в «Правде» более близки, чем ставшие известными заверения Троцкого в верности Октябрьской революции, ее идеалам, коммунистическому будущему. На наших глазах рушилась «краткокурсная», директивная концепция революции, подкреплявшаяся ударами идеологических плетей и раздачей сладких пряников послушным историкам за их восторженно-казенное славословие. Жгучий интерес вызывают ранее запретные темы, растет желание знать правду и только правду.

Кем же был Лев Давидович Троцкий, чье имя предали проклятию в стране, в которой оно еще недавно звучало в песнях и маршах, а его портреты висели рядом с портретами Ленина в партийных и советских учреждениях? Ангелом? О нет, Лев Давидович ангелом не был. Его называют по-разному: демоном революции, ее Летучим Голландцем. Старые петроградцы помнили, как в главное место митингов — здание цирка «Модерн» — рабочие вносили его на руках. Он обладал широчайшей эрудицией, публицистическим мастерством, превосходным ораторским талантом. Революция стала его судьбой, смыслом жизни. По мере развития болезни Ленина Запад прочил его в преемники на посту лидера партии и государства. И вдруг освобождение от всех постов, исключение из партии, высылка в Алма-Ату, изгнание из страны и, наконец, насильственная смерть в далекой Мексике.

Длительное время биография Троцкого у нас замалчивалась, фигурировали лишь обвинения в предательстве и шпионаже. На Западе о нем существует огромное количество литературы. Очень много писал и сам Троцкий. Первым блокаду молчания прорвал Д. А. Волкогонов, создавший, по сути, единственную пока в нашей стране солидную политическую биографию одной из самых противоречивых и трагических фигур революции. В последнее время, особенно в связи с исполнившейся в августе 2000 года 60-летней датой убийства Троцкого, в печати появились публикации, в какой-то мере восполняющие пробелы в этой запрещенной ранее теме.

Лев Троцкий (Бронштейн) — ровесник Сталина. Они родились в одном — 1879 году. Троцкий старше своего соперника всего на два месяца. Его отец был еврейским помещиком, владельцем имения. В семье была еще дочь Ольга. Она, как и брат, стала революционеркой. Впоследствии она вышла замуж за Каменева.

В восемнадцатилетнем возрасте Лев Бронштейн участвует в социал-демократическом движении. В 19 лет его арестовывают. Два года он проводит в тюрьмах Николаева, Херсона, Одессы. Его приговаривают к ссылке в Сибирь. В Москве, в Бутырской пересыльной тюрьме женится на женщине старше его на семь лет. Ее фамилия Соколовская. Молодожены следуют вместе в сибирский город Иркутск.

В 1902 году, оставив жену с двумя маленькими дочерьми (младшей четыре месяца), подделывает паспорт и бежит из Сибири за границу. Ссыльного Бронштейна больше нет. Есть свободный человек по фамилии Троцкий. Как возник этот псевдоним? «Я сам вписал это имя в имеющийся у меня паспортный бланк. Я назвал себя по имени старшего надзирателя одесской тюрьмы», — признавался позднее остроумный беглец. Он держит путь в Вену, а затем в Лондон. Английского, конечно, не знает.

«В Лондон я приехал осенью 1902 года. Нанятый мною мимическим путем кэб доставил меня по адресу, написанному на бумажке. Этим местом была квартира Владимира Ильича». Через год, на II съезде РСДРП, новичок-эмигрант, присутствовавший в роли представителя Сибирского социал-демократического союза, разошелся с Лениным по первому пункту Устава — кого считать членом партии, и таким образом стал меньшевиком. От меньшевизма отходит в 1904 году, выдвинув вместе с Александром Парвусом теорию перманентной революции, но к большевикам не примыкает. Гордо именует себя «независимым» социал-демократом. Эта позиция, как ни странно, помогла ему проявить выдающиеся способности полемиста.