Читаем Вожди и заговорщики полностью

Большинство членов Политбюро истолковали эти претензии Троцкого по-своему: «Троцкий фактически поставил себя перед партией в такое положение, что или партия должна предоставить тов. Троцкому диктатуру в области хозяйственного и военного дела, или он фактически отказывается от работы в области хозяйства, оставляя за собою лишь право систематической дезорганизации ЦК»6. Сталин и его союзники были возмущены обвинениями в «секретарской» диктатуре. Троцкий бросил вызов бюрократическому покою, в котором пребывало руководство, он покусился на единство правящей касты. Вэтом, а не в каких-то ошибках, было его главное преступление. Два года спустя в письме соратникам по антитроцкистской фракции это подтвердил Ф. Дзержинский: «партии пришлось развенчать Троцкого единственно за то, что тотБ поднял руку против единства партии»7.

Дзержинский Феликс Эдмундович (1877-1926). Польский дворянин. С 1895 года член Социал-демократии Польши и Литвы. Арестовывался властями, был в ссылке. В 1912-1917годах - в заключении. Активный участник Октябрьского переворота 1917года. Вдекабре 1917 - феврале 1922 годов - председатель ВЧК, затем ГПУи ОГПУ.

Организатор «красного террора». В 1918 году - левый коммунист. Во время восстания левых эсеров в 1918 году пытался убедить восставшую часть чекистов прекратить поддержку выступления, был задержан левыми эсерами. При этом, как и левые эсеры, Дзержинский выступал против Брестского мира, но опасался, что междоусобица среди революционеров может привести к падению советской власти. В 1920 году Дзержинский - член ВРКПольши. Но в Польше Красная Армия потерпела поражение, и Дзержинский так и не смог вернуться на родину. В 1922 году возглавил ВСНХ СССР. С 1924 года - член Оргбюро и кандидат в члены Политбюро ЦКРКП (б). В своей политике тяготел к группе Бухарина.

Однако Троцкий был не одинок. Е. Преображенский написал письмо с критикой проводимого курса. К15 октября его подписали 46 видных большевиков. Они считали, что «продолжение политики Политбюро грозит тяжкими бедами для всей партии», что связано с «бессистемностью решений ЦК, не сводящего концы с концами в области хозяйства». Плохое качество экономического руководства, вылившееся в кризис «ножниц цен», письмо связывало с бюрократизацией партийного руководства, «разделением партии на секретарскую иерархию и мирян», как в церкви8.

Недовольство было налицо. Большинство членов Политбюро решили придавить это выступление авторитетом ЦК, но, поскольку соотношение сил было еще не ясно, пригласили на объединенное заседание ЦКи ЦККеще представителей 10 парторганизаций, чья позиция была известна. Это заседание, проходившее 25-27 октября в отсутствие Троцкого (он болел), объявило его выступление «нападением на Политбюро», «политической ошибкой» и «сигналом к фракционной группировке», каковой явилось письмо 46-ти9. Осудив таким образом своих противников, лидеры Политбюро требовали «не выносить сор из избы», избежать открытого спора перед лицом страны и мира. Но письма оппозиционеров уже распространялись в партийных кругах и среди непартийной интеллигенции. Тогда большинство членов Политбюро договорились с Троцким о компромиссе. 5 декабря была согласована резолюция «Опартийном строительстве» (с некоторыми поправками ее подтвердит XIII конференция партии), в которой говорилось: «Рабочая демократия означает свободу открытого обсуждения, свободу дискуссии, выборность руководящих должностных лиц и коллегий». Резолюция осуждала бюрократизм за то, что он «считает вся-

с‹-

кую критику проявлением фракционности»10. Большинство членов Политбюро провели заседание по согласованию текста на квартире у больного Троцкого.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1917–1920. Огненные годы Русского Севера
1917–1920. Огненные годы Русского Севера

Книга «1917–1920. Огненные годы Русского Севера» посвящена истории революции и Гражданской войны на Русском Севере, исследованной советскими и большинством современных российских историков несколько односторонне. Автор излагает хронику событий, военных действий, изучает роль английских, американских и французских войск, поведение разных слоев населения: рабочих, крестьян, буржуазии и интеллигенции в период Гражданской войны на Севере; а также весь комплекс российско-финляндских противоречий, имевших большое значение в Гражданской войне на Севере России. В книге используются многочисленные архивные источники, в том числе никогда ранее не изученные материалы архива Министерства иностранных дел Франции. Автор предлагает ответы на вопрос, почему демократические правительства Северной области не смогли осуществить третий путь в Гражданской войне.Эта работа является продолжением книги «Третий путь в Гражданской войне. Демократическая революция 1918 года на Волге» (Санкт-Петербург, 2015).В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Леонид Григорьевич Прайсман

История / Учебная и научная литература / Образование и наука
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука