Вожди комсомола. 100 лет ВЛКСМ в биографиях лидеров

Евгений Михайлович руководил отделом пропаганды ЦК, пока генеральным секретарем не стал Андропов. Он сразу же расстался с Тяжельниковым. Еще будучи вторым секретарем ЦК, Юрий Владимирович пригласил к себе Тяжельникова со всеми его заместителями, провел с ними беседу. Неодобрительно заметил, что отдел слабо ведет агитационно-пропагандистскую работу. Опытный первый заместитель заведующего отделом (и будущий помощник генсека) Георгий Лукич Смирнов понял, что это предупредительный сигнал.

Собственные заместители в отделе пропаганды ЦК партии недолюбливали Тяжельникова, считали мастером показухи, в своем кругу откровенно называли его «инициативы» чепухой. По случаю юбилея Советского государства Тяжельников выдвинул лозунг: шестидесятилетию СССР – шестьдесят ударных недель. Георгий Смирнов возмутился: «Подумайте только – 420 дней! Более года непрерывного ударного труда! Да ведь сама по себе ударность означает кратковременное сосредоточение сил на узком участке, иначе никто такой «ударности» не выдержит».

Главный редактор «Правды» Виктор Григорьевич Афанасьев считал, что Тяжельникова сгубило излишнее рвение. Когда Юрия Владимировича избрали генсеком, Тяжельников пошел проторенной дорогой – занялся поиском стихов молодого Андропова в Карелии, где тот в годы войны начинал партийную карьеру. А в Петрозаводске действительно выходила маленьким тиражом книга стихов Андропова под прозрачным псевдонимом Юрий Владимиров. Однако же новый генсек в такой славе не нуждался, и Тяжельников в 1983 году уехал послом в Румынию.

Когда свергли румынского диктатора Николае Чаушеску, советского посла вернули на родину, некоторое время он был в центральном аппарате Министерства иностранных дел референтом и вышел на пенсию. Свое девяностолетие он отпраздновал в январе 2018-го – в юбилейный для комсомола год.

«Пастухов отвечал за все»

«Когда умер Сталин, – рассказывал Борис Пастухов, – я был комсоргом группы своего курса Московского высшего технического училища имени Н. Э. Баумана и водил свою группу прощаться со Сталиным. Нас чуть не задавили. Мы проскочили Трубную площадь раньше того, как там началась давка. Солдаты перегородили бульвар автомобилями и грузовиками. Мы лезли в кузова грузовиков, они били нас ремнями, нам было больно, мы плакали, они плакали… Мы так и не прошли в Колонный зал. Я вернулся домой, где мать, под впечатлением от гибели людей на Трубной площади, была несусветно рада, что я остался жив».

Общественный темперамент не раз создавал ему трудности и мешал карьере, но Борис Николаевич Пастухов, поражающий кипучей энергией и известный трогательной заботой о друзьях, остался верен своим представлениям о жизни.

Олег Табаков, искренне благодарный вождю комсомола за помощь в создании «Табакерки» (Московского театра под руководством Табакова), сказал: «Борис Пастухов – это человек со светлой головой и совестью».

«Такова участь честного человека»

Борис Пастухов родился в Москве в 1933 году. Получил в 1968-м диплом инженера-механика и тут же был избран вторым секретарем Бауманского райкома, а вскоре и первым. В 1961 году его взяли в горком, и он возглавил столичный комсомол.

Его приметил и оценил первый секретарь московского горкома партии Николай Григорьевич Егорычев, молодой и мужественный человек, который в 60-х годах успешно руководил столицей. Его жена, Софья Маркова, сама была когда-то секретарем горкома комсомола. Егорычев ушел добровольцем на фронт, сражался на передовой, был дважды ранен. С орденом на груди вернулся в Бауманское училище, закончил учебу, и его сразу взяли на партийную работу. В 1956 году он стал самым молодым секретарем райкома партии в Москве. В 1962 году возглавил столичный горком. 8 мая 1967 года стараниями Егорычева на Могиле Неизвестного Солдата в Москве зажгли Вечный огонь.

– Мне очень повезло, – скажет потом Пастухов. – Я встретил человека, на которого всегда хотел быть похожим. Он был для меня как отец, мой-то батюшка погиб в сорок пятом…

Егорычеву прочили большое будущее, считали, что он вот-вот будет избран секретарем ЦК, войдет в политбюро. Но он был слишком самостоятелен, критиковал то, что считал неверным, отстаивал свою точку зрения, словом, был неудобен. И лишился высокой должности.

– Судьба распорядилась, что я все время шел за ним, – вспоминал Пастухов. – Он вернулся из Дании – через одного человека я поехал послом в Данию. Потом был Кабул. Потом Торгово-промышленная палата. Но я никогда не забуду, когда меня фактически шибанули с очень высокого государственного поста, Егорычев ждал меня. Обнял. Он всегда был со мной рядом, благословлял. Он служил – Отечеству, людям. И люди это видели, хотя он делал это не демонстративно, не напоказ.

И добавил, что Егорычева в конце концов убрали со всех постов:

– Такова участь честного человека.