Возлюби ближнего своего

Помню, мой товарищ Артур — он играл «вампира-хищника» — должен был напасть на одиноко стоящую под фонарём девушку. Подобрали место прямо на одной из улиц города и вечером под реально горящим фонарём городского освещения поставили «ничего не подозревающую жертву». Рядом оказался ларёк, ну, такой, знаешь, от какого-то православного монастыря. В таких ларьках иконочки продаются, серебряные крестики, принимают сорокоусты. Поскольку он не вписывался в общий замысел эпизода, ларёк задрапировали. Наконец всё готово, мотор, камера, Артур бежит и с криком набрасывается на девушку, и в этот момент с шумом взрывается фонарь. Камеру не выключили, и этот эффектный кадр вошёл в фильм.

Взрывались не только лампочки, однажды у меня в руке лопнул фужер и рассыпался на мелкие осколки. Помню, с каким мистическим ужасом в тот момент посмотрел на меня оператор. Потом начались страшные сны, бесконечный поток преследующих меня монстров. Я часто разговаривал во сне и просыпался в холодном поту. Зато в мои сны вернулся маленький ангел, когда-то в детстве он утешал меня во время болезни.

И ещё меня удивило одно странное обстоятельство. Практически у всех, кто играл вампиров, после съёмок дела стали как-то удачно складываться. Одних немедленно пригласили сниматься в новых проектах, кому-то предложили серьёзно заняться бизнесом. Мы сдружились, почувствовали себя неким братством. Зато стали страдать те, кто, так или иначе, был нашими «жертвами».

В фильме есть такой эпизод. «Злые» меня кусают, и во мне просыпается жажда крови. Я пробираюсь в больничную лабораторию, где принимаются анализы, и начинаю пить кровь прямо из пробирок. В этот момент открывается дверь, входит медсестра, видит меня и кричит: «Что вы здесь делаете!?» В смысле, она так должна кричать. А я поворачиваюсь, смотрю в её сторону, и на её глазах у меня отрастают волчьи клыки.

Так вот, начинаем снимать, она кричит: «Что вы здесь делаете!?» Я поворачиваюсь, смотрю на неё, и девушка падает в обморок. Но это же просто съёмки, меня гримируют на её же глазах — а она падает, и потом долго не может придти в себя.

У другого — началась аллергия практически на всю реквизитную одежду. Что бы ни одел — лицо распухает, и человек задыхается.

Третий — уже после расчёта, вместо того, чтобы возвращаться домой, неожиданно пустился в загул. За несколько дней прокутил все деньги, блуждая, как тень, по ночному Питеру. Пришлось вызывать родителей, мы его отловили и под строгим «родительским конвоем» отправили в Москву. Мистика какая-то. Не нравится мне всё это.

Уже вернувшись домой, я мыслями невольно всё возвращался к разговору с Серёжей. Потом забрался в интернет и набрал в поисковике имя Хита Леджера. Обычно я не смотрю такие фильмы и потому не представлял,как выглядит его Джокер. А когда увидел, от неожиданности вздрогнул, вот это встреча!

Старый бродяга — болотный «гуимплен», вот где ты вынырнул, а ведь я тебя знаю, и уже давно.

Мы здесь живём на самой границе со знаменитой Мещерой. Центральная Россия, места вроде как известные, а в то же время полны загадок и каких-то непонятных явлений. Может, именно в наших болотах и скрывается знаменитый «пуп земли»? Во всяком случае, я сам слышал несколько странных историй, которые случались с местными жителями.

В одну из деревушек, затерянных в глубине мещерских болот, поехала вместе с мамой наша будущая прихожанка, а тогда — ещё семилетняя Анна. На то время, а это был 1957 год, вся деревня состояла из одной улицы. Лицевой стороной дома смотрели на колхозное поле и общественные постройки, а задки с огородами выходили точно в сторону бескрайнего и совершенно непроходимого болота. Конечно, местные жители знали потаённые тропки и проложенные гати, по которым пробирались на заветные острова за клюквой. Но если ты чужак, то без проводника в болото тебе лучше не соваться.

Дело было в августе, совсем скоро Аннушка должна была идти в первый класс, а мамка решила на последней летней неделе навестить тётку. Анна помнила, как мамина тётка сама зимой приезжала к ним в дом и помогала одинокой племяннице растить девочку, потому и называла её «тётя-няня».

Болото начиналось не сразу, за огородами был небольшой пустырь с огромным одиноко стоящим деревом. Рядом с деревом и находилось излюбленное место, где играли местные ребятишки.

Своего храма в деревне никогда не было, но всякий раз на Пасху и Богоявление к ним приезжал священник из соседнего села. Батюшка проходил по единственной деревенской улице, кропил дворы, постройки, скотину. Заходил в дома, читал молитву на освящение и тоже кропил святой водой.

В тот вечер Аннушка, несмотря на запрет тёти-няни выходить из дому позже семи часов вечера, выскользнула в огород и поспешила на пустырь. Никого из детей не было, и она уже было решила идти в гости к подружке, как вдруг, случайно бросив взгляд на болото, заметила стремительно приближающуюся точку. Постепенно точка стала увеличиваться и принимать контуры человеческого тела.