Возлюби ближнего своего

А что, тема на самом деле интересная и очень непростая. Вспоминаю первый фильм, что я смотрел о Христе — это тот самый, с которым протестанты в начале девяностых приехали покорять Россию. В нём главный герой — этакий рубаха-парень, свой пацан, душа компании. С ним хочется дружить, но не молиться.

После просмотра и сам всё гадал, а как бы я сыграл эту роль. Представлял себе, как Он сидит с учениками, ест хлеб, пьёт вино. Репетировал какие-то фразы из Евангелия и понимал — всё, что делаю, фальшиво по самой сути. И думал, если у меня, человека верующего, ничего не выходит, как же может сыграть Господа неверующий артист?

Хотя, почему обязательно неверующий? Но всё равно, по-моему, человеку страстному это физически невозможно.

Еще в конце прошлого века у нас в стране была сделана, наверно, первая попытка снять фильм на библейскую тему. Интересно, что роль Христа предложили тогда очень популярному певцу Валерию Леонтьеву. Но Леонтьев, будучи человеком умным, подумал и отказался. Помню его слова: «Если бы я сыграл эту роль, то уже не смог бы выйти на сцену в обычном своём амплуа. Просто не имел бы права».

Видимо, другие тоже не решились, потому Христа играл вообще непрофессиональный актёр, зато и показывали его только издали. Он где-то там, на втором плане произносил проповеди, размахивал руками и громко цитировал Священное Писание.

Потом был удивительный двухсерийный фильм про апостола Иоанна — фантастическая игра актёров под непрерывное завывание ветра и звуки слов какого-то древнего восточного языка. Правда, сюжет картины разительно отличается от предания. Создатели фильма зачем-то лишили Иоанна зрения и в таком состоянии отправили проповедовать. Апостол любви запомнился очень хорошо, «Христа» не помню совершенно.

Ну и, конечно же, незабываемый проект Мэла Гибсона — много крови, Иуда, гонимый бесами, шикарная Моника Белуччи и капля дождя, точно бомба, извергнутая небесами на Голгофу.

Когда убедились, что Христа сыграть нереально, принялись изображать ангелов, бесов и, понятно, священников. Трудяги-католики занялись экзорцизмом и гоняют бесов из картины в картину. Наши батюшки с бесами, как правило, не конфликтуют, они мудры, степенны и благочестивы. Взирают с телеэкранов на зрителей понимающим ленинским прищуром.

За годы, проведённые в Церкви, я научился практически безошибочно вычислять священника, даже если встретился с ним где-нибудь на пляже в солнечной Черногории, тем более в автобусе, электричке или самолёте, не говоря уже о вокзалах и залах ожидания. И меня вычисляют.

Как это происходит, не объясню, но те персонажи, которых вижу в кино, способны вызвать только улыбку. Хотя однажды в каком-то сериале диалог главных героев проходил на фоне настоящего батюшки, который в это время ходил с кадилом и совершал чин освящения.

Вооружившись приблизительно таким багажом представлений о предстоящей нам работе, я и ждал сценариста Игоря.

Он приехал и привёз с собой практически готовую идею. От меня ему нужны были только мелочи. Те мелочи, которыми наполнена приходская жизнь священника и которые незаметны для окружающих.

После месяца напряжённой работы наш сценарий был готов. И Игорь решил показать, как он называл, свой «синопсис» тем, от кого зависело, заинтересуется ли какой-нибудь телевизионный канал нашей идеей, получит она дальнейшее развитие или нет. Поскольку это был ещё не сам сценарий, а его основа, четыре сюжетные линии, каждую из которых при желании можно превратить в четыре серии, таким образом мы предполагали экранизировать с десяток моих рассказов.

— Батюшка, неплохие новости! Канал N заинтересовался нашим проектом и готов его рассматривать. Единственно, они просят добавить в сюжет немного «острых» моментов. Как ты думаешь, если мы немного изменим общий замысел и предположим, что в городе, где служит наш герой, действует некая банда, терроризирующая добропорядочных граждан, и священник вместе с прихожанами даёт им отпор? А на эту общую линию тогда и наложим твои повествования.

Представив себя ещё и в роли супермена, я немедленно согласился. Но что-то там у них на том канале не заладилось, и суперменом я не стал.

В другом месте у Игоря поинтересовались, не мог бы главный герой, а им, несомненно, должен быть настоятель храма, подобно пастору Брауну, принять участие в расследовании странных мистических убийств, периодически случающихся в их посёлке? Я, конечно, дал добро, а то ж не каждый день приходиться заниматься такими интересными делами, пускай даже и в кино. Но и здесь почему-то не срослось.

И так везде. Сперва поступало заманчивое предложение батюшке по ходу действия отстреливаться от киллера, что по глупости разоткровенничался на исповеди, или перебить грабителей, забравшихся в храм воровать иконы. Я соглашался, и мы с Игорем вновь перекраивали основную сюжетную линию, но потом всякий раз нам отказывали.