Возлюбленная кюре

…Ну вот, приятными новостями я с тобой, милая матушка, поделился, а теперь поговорим о серьезных вещах. Постарайся потерпеть и не ссорься с хозяином, ты служишь у него последний месяц. Ведет себя кюре Шарваз недостойно, это правда, но рано или поздно он ответит за это перед Богом. Перевоспитать его ты не сможешь. Думай каждое утро о том, как славно будет собраться на Рождество всей семьей за праздничным столом. Жить ты будешь у меня, жалованье ты копишь с августа, так что в ближайшем будущем искать новое место тебе не придется.

От себя скажу, что буду очень рад каждый день видеть тебя дома и есть вкусную домашнюю еду, которой ты будешь меня баловать. Эльвина согласна со всеми моими советами, а я еще раз берусь тебе напомнить, что ты не отвечаешь за поступки докторской жены и кюре Шарваза.

До скорой встречи!

Твой любящий сын Эрнест

Анни сложила листок и спрятала его в шкатулку, где хранила все полученные от детей письма. Она пообещала себе, что впредь будет терпеливой, перестанет пить много вина и хорошенько подумает, прежде чем что-то кому-то сказать.

Но было уже слишком поздно.

Ангулем, в понедельник 3 декабря 1849 года

Доктор де Салиньяк шел по улице, радуясь, что так удачно попал в город: сегодня на площади Шам-де-Марс как раз была ярмарка.

Он прошелся вдоль прилавков, выбирая подарок для сына, который до сих пор не выздоровел. Купив деревянный свисток, он отправился в аптеку, где уже много лет закупал медикаменты.

Его постоянный поставщик мсье Бретонно не удивился, когда доктор из Сен-Жермен попросил отвесить ему шестьдесят граммов мышьяка.

– Отдам часть своему арендатору, фермеру Жаррону, – пояснил доктор. – На ферме развелись крысы, и справиться с ними по-другому не получается. Я уж не говорю о лисе, которая зачастила в курятник. Мне яд тоже пригодится: на прошлой неделе выяснилось, что и у нас в кухне бегает крыса.

– Только не перестарайтесь, коллега, – пошутил аптекарь. – Полграмма этой отравы хватит, чтобы свести в могилу такого крепкого мужчину, как вы. Но сейчас у меня мышьяка нет, я схожу за ним к коллеге Роберу. Зайдете ко мне в конце ярмарочного дня, договорились?

– Я, мой дорогой друг, человек осторожный. Все опасные препараты я держу в металлическом шкафчике, под замком. Только моя жена знает, что в нем содержится, на тот случай, если меня не будет дома, а кому-то понадобится лекарство.

– Как поживает мадам де Салиньяк, раз уж вы о ней упомянули?

Доктор приосанился – гордый, как павлин.

– По-прежнему хороша собой! Я счастливый муж.

И с этими словами, горькая ирония которых оставалась для него скрытой, доктор удалился. В Сен-Жермен он вернулся ночью с флаконом мышьяка в портфеле. Он поставил яд в шкафчик и дважды повернул ключ в замке.

На следующий день фермер Морис Жаррон приехал за мышьяком. Колен отмерил ему количество порошка, которого должно было хватить, чтобы вывести крыс, а остаток старательно убрал назад в шкаф.

Глава 7 Агония, которой нет конца

Сен-Жермен, во вторник 4 декабря 1849 года

Дождь, мелкий и холодный, целый день поливал холмы в Монброне. Небо с утра было затянуто огромными темными тучами, и от этого казалось, что сумерки наступили раньше обычного. Было уже темно, когда в церковь вошла женщина в черной накидке с капюшоном, отороченным мехом.

То была Матильда де Салиньяк. В руке она сжимала дамскую сумочку.

Она даже не подошла к кропильнице и ни разу не перекрестилась, а прямиком направилась к исповедальне. Войдя, Матильда прикрыла за собой дверцу с решетчатым окошком. Шарваз спросил:

– Достала?

– Да, – прошептала молодая женщина. – В церкви никого нет. Сейчас я выйду и отдам тебе мышьяк. Будь осторожен, он в стеклянном флаконе, так что постарайся не разбить!

– Нет, подождем немного. Алсид остался начищать алтарные подсвечники. Скорее всего, он сейчас в ризнице. Я сказал, что это не срочно, но старик настоял на своем. Проклятье, теперь и он за мной шпионит!

– Он занят и ничего не увидит. Это займет не больше трех секунд.

– Подумай сама, он наверняка услышал, как ты вошла и как закрыла за собой дверь. Но если нам повезет, он уйдет раньше, чем ты.