Возлюбленная колдуна

Не потому ли она тянулась к нему, когда они были маленькими? Коннор вспомнил ша­ловливую девочку, с которой играл в их тай­ной долине, и мысленно сравнил ее с диким лебедем, несущимся по ветру.

— Как странно: она — та самая женщина, с которой я встречался во снах, но одновремен­но совсем другое существо!

— В своих снах мы пользуемся известной свободой быть теми, кем хотим быть. Боюсь, что Лаура никогда не знала такой свободы в реальной жизни. Ее учили быть тихой и смир­ной, хотя очевидно, что за безукоризненным холодным фасадом скрывается пламень.

— Да, я чувствую это, — согласился Коннор. И еще он чувствовал, что за внешней холодностью Лауры скрывается та женщина, которую он знал и любил. Он преодолел тыся­чу лет, чтобы покорить эту женщину.

— Меня всю жизнь называли мечтатель­ницей, безнадежно романтичной. Видимо, я всегда верила в чудеса, и вот явился ты. Живое доказательство, — Софи улыбнулась Коннору. — Я верила, что вы с Лаурой долж­ны были найти друг друга, и надеюсь, что ты сможешь вызволить ее из тюрьмы, в которой спрятаны ее чувства.

— Но вы пытались отправить меня обрат­но.

— К сожалению, я дала Лауре слово, — Софи сжала его руку. — Ведь ты понимаешь меня?

Коннор кивнул.

— Вы связаны словом.

— Да, — Софи утешающе улыбнулась. — Но у меня есть подозрение, что мои жалкие попытки не смогут разлучить тебя с Лаурой.

По правде говоря, Коннор понятия не имел, к чему могут привести ее причудливые закли­нания.

— Я приложу все усилия, чтобы остаться здесь. Ничто не сможет разлучить меня с ней!

— Я верю в тебя, — Софи похлопала его по руке. — А теперь давай устроим тебя на ночь.

Коннор помог Софи постелить белые прос­тыни и одеяла, после чего последовал за ней в ванную комнату. Пол и стены ванной были покрыты белыми мраморными плитками. Со­фи протараторила названия нескольких фар­форовых емкостей разных размеров: ванна, ра­ковина и «удобства».

— Это нужно для… ну… вот… — Софи дер­нула за медную цепочку, прикрепленную к бе­лому ящику над сиденьем «удобств». В фар­форовую емкость под дубовым сиденьем ма­леньким водопадом хлынула вода и с громким журчаньем ушла в слив. Через пару секунд все успокоилось. — Это нужно когда тебе понадо­бится… ну… естественные потребности…

Коннор улыбнулся, глядя, как на ее щеках проступают пунцовые пятна.

— Мне кажется, я знаю, для чего это нуж­но.

Софи вздохнула и подняла глаза к потолку.

— Ну и отлично.

Коннор вернулся за ней в спальню, не пере­ставая удивляться натуре женщины, которая приходилась Лауре кровной родственницей. Может быть, она тоже принадлежит к его народу, но не подозревает об этом?

А Лаура? «Ведьмы только в сказках», — ее слова эхом отдавались в его голове. Магия ужасала ее, как и сам Коннор. Она считает, что он — разбойник-викинг. Как она поступит, если узнает, что он — из народа Сидхе ? Коннор протяжно вздохнул, представив себе реакцию Лауры, когда он объявит ей, что в его жилах струится кровь народа его матери, Туата-Де-Дананн.

Пока лучше помолчать об этом. Сейчас важно заставить ее относиться к нему хотя бы как к нормальному человеку.

— Я взяла на себя смелость позаимство­вать кое-какую одежду у отца Лауры. — Софи взяла со стула около кровати рубашку и шта­ны из темно-синего шелка. — Это пижама, — объяснила она, передавая ему одежду.

— Пижама… — Коннор взял у нее одежду, почувствовав холодное прикосновение шел­ка. — Неужели в вашем веке мужчины настоль­ко опустились, что носят такие женственные одеяния?

— Только ночью.

Коннор с облегчением вздохнул.

— Но зачем одевать что-то на ночь? Софи взглянула на него, покраснев.

— А ты не одеваешь?

— Нет.

— Даже зимой?

— Никогда.

— Понятно, — она прочистила горло, и у Коннора сложилось отчетливое впечатление, что она пытается подавить смешок. — Да, на­до думать, тебе это совсем не нужно.

— Да, мне это совсем не нужно, — кивнул он, возвращая ей пижаму.

— Завтра посмотрим, подойдет ли тебе одежда Дэниэла, — Софи повернулась и напра­вилась к двери, перекинув пижаму через ру­ку. — Если тебе что-нибудь понадобится, по­стучи мне в дверь. Моя комната через две двери справа от тебя, — она улыбнулась ему на про­щание, взявшись за бронзовую дверную руч­ку. — Надеюсь, ты проведешь приятную ночь.

— Спасибо, — поблагодарил он, подумав о луне, сияющей на темном небе, и о приятных снах. — Я тоже надеюсь.

Здесь, в долине, которую Лаура посещала только во сне, никогда не шел дождь. Горы, похожие, на черные алмазы, пронзали вечно голубое небо, и кристаллы, выступающие из скал, сверкали на солнце. Со склона одной из гор бежал ручей, питающий долину; он журчал среди черных камней и, искрясь, хрустальным водопадом падал в озеро.

— Коннор! — Лаура обернулась, ища его взглядом. Но его нигде не было видно, и ледя­ной страх просочился в ее кровь. — Коннор!

Изумрудная трава и синие, белые, желтые, розовые цветы склонялись к ней, когда она бежала к озеру, образующему сверкающий хрустальный водоем у подножия горных скло­нов. Она стояла на гладком черном утесе на краю озера, надеясь увидеть в воде одинокого пловца, но его не было.