Возлюбленная Немезида

— Это потому что я дергаюсь, — ответила Флоренс, аккуратно складывая салфетку. — Но ты не волнуйся. Фильм я посмотрю. Рано или поздно, а встретиться с ним все равно когда-то придется.

— Это всего лишь телевизор, Фло, — резонно заметила Хлоя.

— Какая разница? — вспылила Флоренс, не выдержав внутреннего напряжения. — Ты же видела, как он играет! И по телевизору смотрела его не раз! Он играет настолько естественно, что кажется, будто он с тобой в одной комнате… Это все равно что встретиться с ним лицом к лицу! — Она вскочила с места, не в силах больше сидеть неподвижно.

Роуз подплыла к ней и обняла за плечи.

— Тогда, может, отложим до другого раза? — предложила она, на секунду прижимая ее к себе. — Я просто перепишу кассету. А мы поставим что-нибудь еще. И добавим винца…

Доброта сестры послужила Флоренс укором. Какая же она эгоистка! Роуз с Хлоей настроились на приятный вечер, думали, что им удастся посмотреть интересный фильм с участием их родственника, которого они отнюдь не считают монстром. Они любят Джекоба и гордятся им. Как же можно лишать их удовольствия повосхищаться его талантом?

— Ни в коем случае! Хороший фильм не ахти какое испытание. Я выдержу! — Флоренс весело улыбнулась сестрам. — Извини, Хло, что сорвалась на тебя!

— Ничего страшного. Всегда к твоим услугам. — Красавица Хлоя тоже подошла к Флоренс. — И ты права, Фло. Он играет очень натурально. — Она лукаво подмигнула ей. — Но в крайнем случае мы всегда можем выключить телевизор.

Флоренс благодарно подмигнула ей в ответ.

— Хорошо сказано, Хло. — Сестры расселись перед телевизором и налили в бокалы вина. — Вы только представьте, насколько проще жилось бы женщинам, если бы любого мужчину можно было включать и отключать, как телевизор!

Все дружно расхохотались. Роуз, приподняв брови, нажала кнопку на видеоплейере: пустота на экране немедленно сменилась титрами "Возлюбленной Немезиды", сопровождавшимися берущей за душу романтической мелодией.

У Флоренс участился пульс. Джекоб еще не появлялся на экране, но его присутствие ощущалось в каждом блеклом изображении эдвардианской эпохи, которые накладывались одно на другое, как в несовершенных ранних фильмах, и в конце концов растворялись в неприглядных сценах боев Первой мировой войны.

А потом появился он, и Флоренс вдруг поймала себя на том, что смотрит на экран, как ни странно, с невозмутимой отрешенностью. Смысл содержания она почти не улавливала — следила только за игрой Джекоба. И впечатление создавалось именно такое, какое она предсказывала. Джекоб будто перебрался к ним в комнату и обращался к ней.

Внимая пылкой речи Неистового Джека Дарвиля, увлеченно обсуждающего со знакомыми все доводы "за" и "против" относительно добровольного вступления в армию, Флоренс в своем параллельном мире слышала его не менее страстные рассуждения о своей настоящей жизни и приверженности выбранной профессии. Она перенеслась в то время, когда они могли общаться друг с другом в дружелюбном сердечном тоне. Только немного смущал очень похожий на настоящую шевелюру парик Неистового Джека с длинными развевающимися локонами, но ведь десять лет назад волосы у Джекоба были такие же длинные и непокорные.

Сюжет разворачивался своим ходом, и Флоренс, следя за развитием событий, догадывалась, что история жизни Джека Дарвиля на экране значительно приукрашена, однако блестящая игра Джекоба не оставляла сомнений в том, что Неистовый Джек, повеса и распутник, был по натуре человек великодушный, исповедовавший высокие идеалы.

Так, значит, это ты и есть, Джекоб? — молча вопрошала Флоренс. Внешне несносный, легкомысленный, опасный, скрывающий под личиной насмешника и острослова честное благородное сердце?

Этот вопрос она могла бы и не задавать себе, ведь, несмотря на все, что произошло между ними, в душе она знала, что Джекоб хороший, глубоко порядочный человек; он просто стал жертвой обстоятельств, от которых никто не застрахован.

Когда на экране появилась Мириель в образе леди Ньюхейвен, Флоренс застывшими губами улыбнулась Роуз, как раз поднявшейся со своего места, чтобы налить им всем еще вина.

Женщина, с которой Джекоб связал свою жизнь, которая разлучила ее с любимым человеком, как оказалось, в сущности, ничем не отличалась от себе подобных. Она, бесспорно, была красива, очаровательна и в то же время обыкновенна, как многие и многие актрисы. У Флоренс просто в голове не укладывалось, как эта самая женщина смогла сотворить полный хаос из ее жизни, а через несколько минут она и вовсе позабыла, что лицезреет Мириель. В туалете по моде начала века, в парике и соответствующем гриме, Мириель выглядела именно так, как, в представлении Флоренс, должна была выглядеть леди Ньюхейвен. Играла она свою роль хорошо, талантливо, но все же в мастерстве значительно уступала Джекобу.

— По сравнению с тобой она просто уродина, Фло, — неожиданно буркнула Хлоя. Сестры едва не подпрыгнули на месте. Флоренс только теперь сообразила, что до этого момента они смотрели фильм в полном молчании.