Возлюбленная Пилата

Дидхама промолчал, а Деметрий и не ждал ответа на бессмысленный вопрос. Он стал оглядываться вокруг, стараясь как можно полнее и точнее запомнить все, что видел: расположение жилищ, цвета, звуки, запахи.

Он смотрел на шатры, большие и маленькие, скромные и разукрашенные. Целый город шатров между уходящими вдаль скалистыми стенами на севере и юге. Темные пятна на скалах оказались занавешенными входами в пещеры. К скалам были приставлены лестницы, по которым часовые могли взбираться на созданные природой защитные валы, чтобы осуществлять обзор. В середине долины растительности было больше: пастбища, сады, поля. Очевидно, из разрозненных водоемов была создана единая система прудов и оросительных каналов. По мере продвижения на восток Деметрий все чаще замечал среди шатров дома, сложенные из камней.

И людей. Мужчин, женщин, детей, стариков. Они пасли лошадей, верблюдов и коров. Вероятно, где-то были козы и овцы. Жители работали на полях, в садах и в мастерских. Деметрий видел кожевников и канатчиков, плотников (интересно, откуда они завозили древесину?) и кузнецов. На лотках продавались овощи, фрукты и другая снедь. В амфорах, по-видимому, было вино, пиво и масло. Воды в середине долины было предостаточно, и, скорее всего, за нее не требовалось платить.

— Тридцать тысяч? — неожиданно спросил он.

— Чего? Лошадей? — Дидхама поднял руку, чтобы поприветствовать какого-то человека, стоявшего у края дороги.

— Людей.

— Десять тысяч боеспособных мужчин. — Голос Дидхамы звучал гордо. Казалось, он сам поразился числу, которое назвал. — И еще дети, старики и женщины.

Деметрий решил немного осадить Дидхаму.

— И с этой горсткой людей вы собираетесь бросить вызов империи? — спросил он. — Неужели вы забыли, насколько могуществен Рим?

— Могущество Рима велико. — Дидхама хмыкнул. — Но Рим далеко.

Вскоре они приблизились к искусственному озеру в середине долины. Деметрий увидел, что драгоценная вода была ограждена забором. «Вероятно, чтобы люди и животные не бултыхались в ней, — подумал он. — Чистоплотность. Но как они поят животных?»

Приглядевшись, он заметил, что из-под заборов выходят желоба, на концах которых находятся своего рода шлюзы — деревянные рамы с передвижными досками, которые можно было поднимать и опускать, чтобы регулировать подачу воды. Какой-то бородатый мужчина подвел свою лошадь к одному из таких встроенных в землю корыт. Он поднял глаза, посмотрел на Деметрия и тут же отвернулся.

Движение бородача было таким быстрым, почти резким, что Деметрий немного растерялся. Действительно ли он узнал этого человека? Если люди Руфуса перестали бриться, сняли свои римские доспехи и выдавали себя за арабов, то это мог быть только Луциус Постумус, воин, с которым Деметрий разговаривал в тот роковой вечер, когда стражники арабского князя заточили его и остальных в подземелье.

Деметрий задумался, насколько это вероятно, но у Дидхамы решил не спрашивать. Если это на самом деле Постумус, то он узнал Деметрия. Но поскольку римлянин ничего не сказал, даже не подмигнул, то явно не хотел, чтобы его узнали. Было только одно разумное объяснение его поведению: Постумус участвовал в загадочной игре, которую Руфус собирался вести в Ао Хидисе.

Эта игра стала для Деметрия еще более непонятной, когда они приблизительно через три мили подъехали к зданию, похожему на крепость, и перед его входом пленники увидели Руфуса, который разговаривал с пожилым арабом.

Руфус посмотрел в их сторону, услышав стук копыт по выложенной камнями дороге, ведущей к крепостным воротам. Он улыбнулся. «Неприятная улыбка», — подумал Деметрий.

— Поздновато вы приехали, но лучше поздно, чем никогда, — сказал, ухмыляясь, Руфус.

Прежде чем Деметрий успел что-либо ответить, Дидхама подогнал свою лошадь к Руфусу и поднял руку в приветствии.

— Надеюсь, мы привезли тех, кого нужно, римлянин?

Руфус посмотрел вдоль ряда всадников. Рави находился посередине. Глаука довольно далеко сзади.

— Да, мой друг, почти, — сказал Руфус. — Отведите их в крепость. Я думаю, князь скоро захочет с ними поговорить.

— И много ты знаешь о желаниях князя, римлянин? — спросил Деметрий. Он начинал чувствовать себя актером, играющим второстепенную роль в запутанной комедии. Актером, который не знает, как он попал в пьесу, кого или что он должен играть. Он не знает, чем закончится спектакль. Не превратится ли комедия в кровавую трагедию?

— Столько, сколько он мне доверил, — холодно ответил Руфус.

Пожилой мужчина откашлялся.

— Может быть, позвать Хикара?

— Не мешало бы. Сходи поищи его.

Араб приложил руку к груди и исчез в крепости.

— Значит, тебе удалось то, — насмешливо произнес Деметрий, — чего не смогли достичь ни прокураторы, ни сам император? Командовать арабами?

Руфус рассмеялся.

— Слезай. Скоро ты получишь больше ответов, чем в твоей голове может поместиться вопросов. Вы тоже, Рави и Глаука.

— Что вы… Что ты собираешься с нами делать?