Возлюбленная телохранителя (ЛП)

Я не уверена, то ли его снисходительное отношение, то ли его ответ в целом, но огонь разгорается в моем животе и поднимается до самого языка.

— Я принимала роды у многих животных до того, как попала сюда, и меня не волнуют твои бесполезные советы. Оставь меня, черт возьми, в покое! — я пристально смотрю на него, поджав губы.

Его брови сходятся вместе, а кулаки сжимаются.

— Послушай, Элеонора. Тебе нужно…

Низкое рычание останавливает слова Кейда и тушит жар моего гнева так же эффективно, как снежная буря.

— Не двигайся, — шепчет он. Его взгляд в считанные секунды меняется с ярко-неоново-синего на черный, как смоль, сообщая мне, что он испытывает сильные эмоции. Есть еще одна причина, по которой глаза дравийского мужчины темнеют, но это невозможно, поэтому я отбрасываю это в сторону. Я уверена, что наличие опасности — достаточное объяснение.

Взгляд Кейда прикован к чему-то позади меня, и, хотя он не двигается, я замечаю его руку, медленно тянущуюся к мечу. Он бормочет что-то на своем родном языке Новара, и я предполагаю, что это ругательство.

Замирая на мгновение от выражения его лица, я медленно перевожу взгляд вправо. Черный волк стоит в двух футах от меня, его пасть приоткрыта обнажая клыки. Этот самец возвышается надо мной и кажется намного крупнее белой самки. Если я думала, что она опасна, то он — ходячая смерть.

Святое гребаное дерьмо — хорошая фраза для ситуации, в которой я сейчас нахожусь.

Крик самки разрушает тишину в комнате, и самец волка переводит взгляд на Кейда. С тихим поскуливанием он утыкается носом ей в затылок, желая утешить. Я опускаюсь ниже над волчицей и медленно поднимаю ладони вверх.

Кейд резко вдыхает, когда самец обнюхивает мои руки. Я остаюсь неподвижной, что нетрудно, учитывая, что все мое тело напряжено от страха. Теплый, влажный язык скользит по моим пальцам, и я поднимаю голову, чтобы встретиться взглядом с волком. Его рычание сменилось на тихое поскуливание, когда он потирается об мою руку. С громко бьющимся в груди сердцем я поглаживаю его по морде.

— Не могу в это поверить, — шепчет Кейд. — Бракс не приветствует посторонних, и самец венолита никогда никого не подпускает к своей самке, когда она рожает.

Я медленно опускаю руки и отступаю назад, давая волкам пространство. Самец ложится и изгибает свое тело вокруг самки, пока она продолжает рожать. Кейд делает шаг ко мне, протягивая руку, чтобы помочь мне подняться, но еще одно низкое рычание Бракса останавливает его.

— Иди ко мне, Элеонора, — говорит Кейд. — Бракс не подпускает меня к Кире, своей паре.

— Я сделаю это после того, как последний из щенков родится, — упрямо говорю я. — Первые два пришли спина к спине, но следующий займет больше времени.

Ониксовый взгляд Кейда сужается, но он не спорит со мной, пока я сижу и жду. Время, кажется, тянется, и все же ничего не происходит, Кира продолжает дрожать от явной боли. Я заламываю руки, не уверенная, позволит ли она мне помочь. Когда она царапает грязь и скулит, я быстро принимаю решение.

Подползаю обратно к Кире и встаю, чтобы помочь ей, снова ловя на себе пристальный взгляд Бракса. Он следит за моими движениями, но ничего не делает, когда я протягиваю руку и касаюсь его пары.

— Будь осторожна, — шипит Кейд.

— Все будет хорошо, — удивительно, как легко ложь слетает с моих губ.

Я слегка осматриваю тело Киры, но когда становится очевидно, что щенок перевернулся, я делаю глубокий вдох и опускаю руку внутрь. Она замирает, пока я осторожно перемещаю ноги щенка, ставя его в положение более подходящее для родов. Все это время мужчина и волк наблюдают за мной.

И я не уверена, чей взгляд более пристальный: Кейда или Бракса. И я также не уверена, кого боюсь больше.

— Я собираюсь помочь тебе, Кира, — говорю я успокаивающим тоном. — Тебе просто нужно поднапрячься.

По телу волка пробегает судорога, и я хватаю малыша, осторожно потянув его на себя. Щенок выходит, когда самка делает последний, мощный толчок, отбрасывающий меня назад. Я вытягиваю руку, чтобы удержаться, как раз в тот момент, когда Кейд делает шаг в моем направлении. Предупреждающий рык Бракса снова останавливает его.

Нервный смешок вырывается у меня, когда я прижимаю щенка к груди. Он делает судорожный вдох, когда я его чищу, заставляя меня улыбнуться с облегчением. Положив последнего щенка к двум другим, я вытираю руки теперь уже об испачканный плащ и отбрасываю его в сторону.

— Думаю, что ее роды завершились, — говорит Кейд низким голосом. — Ее тело расслаблено, и она поощряет щенков к кормлению.

Я медленно встаю, оставляя в покое семью венолитов, зная, что они в безопасности. Стараясь двигаться не спеша, я отступаю, слегка склонив голову и вытянув руки. Я понятия не имею, насколько разумны эти существа, но хочу сообщить, что не представляю угрозы. Бракс наблюдает за мной своим серебристым пристальным взглядом.