Возлюбленный воин

Несмотря на опий, человек дернулся и закричал, отчего Джулиане захотелось бросить все и убежать. Звук пилы проникал в ее сознание, причиняя боль, словно резали ее саму; а может, это ее нервы звенели от напряжения.

– Ослабь веревку!

Джулиана быстро исполнила распоряжение Килила. Тело на столе вздрагивало, словно стараясь уйти от боли, но вскоре несчастный потерял сознание и затих.

Закончив работу, Килил указал жестом на кусок полотна на столе. Джулиана быстро отрезала несколько кусков, и он прижал их к ране, а один, побольше, протянул Джулиане.

– Сшей мешочек для культи, – велел он и, не дожидаясь ответа, перешел к следующему пациенту.

Джулиана приладила ткань к тампону на ране, Кармита, стоя рядом, придерживала ткань, чтобы Джулиане было удобнее шить…

Несколько часов пролетело незаметно. Сначала Джулиана держала ладонь одного из бунтовщиков, пока Килил привязывал к его руке деревянную шину, чтобы обездвижить, затем зашивала порезы, накладывала повязки. Когда потребовалось, она придерживала голову умирающего и даже спела ему короткую испанскую колыбельную. Потом, подняв взгляд, она увидела в дверях вожака, который пристально смотрел на нее.

Рубаха на нем была розовой от дождя и крови.

Пройдя в кабинет, Маклейн снял рубаху, и Килил разрезал бинт.

– Ее нужно прижечь, – констатировал он, разглядывая рану, открывшуюся во время шторма.

Патрик, не моргнув глазом, кивнул, и когда человека, потерявшего ногу, переместили на пол, занял его место.

Джулиана, с трудом сдерживая дрожь, смотрела, как Килил нагревает нож. Потом она насыпала в чашку опия и, разбавив водой, протянула Маклейну.

– Что это?

– Опий, он заглушает боль.

Патрик поморщился:

– Нет. Я не хочу туманить мозги.

– Но это глупо.

– Возможно.

Тогда Джулиана нашла кусок деревяшки и подала ему, после чего мавр направился к нему с раскаленным ножом.

К своему удивлению, она схватила его руку и сжала ее, когда раскаленное лезвие с шипением коснулось кожи. В этот момент Маклейн крепко стиснул зубами деревяшку, и его рука сомкнулась вокруг ее ладони с такой силой, что Джулиана испугалась, как бы он не сломал ее.

Килил отнял нож от раны, и запах паленой кожи смещался с запахом крови, после чего тело Маклейна дернулось и затихло. Потом он медленно отпустил ее ладонь…

Один из санитаров подошел к нему и помог встать, после чего предложил кубок с чем-то похожим на вино.

На этот раз Маклейн не отказался и осушил сосуд одним глотком, и тут же Джулиана снова поймала на себе его взгляд. В его глазах застыли усталость и боль; впервые за все время он выглядел беззащитным. Однако это впечатление быстро пропало: Маклейн встал, кивнул Килилу, затем сделал шаг и на миг привалился к стене, после чего нетвердой походкой продолжил путь к двери.

Хотя он не произнес и пары слов, Джулиана вдруг поймала себя на том, что даже перестала дышать; ее сердце отзывалось на его боль гулкими ударами.

Однако она тут же заставила себя сделать вдох и повернулась к следующему пациенту.

Прикосновение Джулианы словно наэлектризовало Патрика. Он не ожидал, что девушка предложит ему свою руку и вместе с рукой что-то еще. Это что-то подействовало на него совершенно необычным образом.

Ему казалось, что она предложила частицу себя, чтобы облегчить его боль.

А еще она так прелестно выглядела, когда пела умирающему!

В этот миг сеньорита Мендоса показалась ему привлекательнее, чем когда-либо.

Патрик вздохнул – меньше всего ему хотелось восхищаться ею сейчас, когда он был обязан сплотить команду, чтобы добраться до Шотландии, а потом сделать еще много необходимых вещей. К тому же кровные узы связывали девушку с семьей, наживавшейся на чужой боли и смерти. Тем не менее на ее лице он не увидел корысти – лишь искреннее сострадание.

Когда их взгляды встретились, Патрик ощутил жар иного свойства, чем тот, который терзал его тело. Он привык к боли и знал предел своему терпению. Еще он знал, что почти исчерпал свои возможности.

По этой причине он принял ее руку.

Вернувшись в капитанскую каюту, Патрик сказал Диего, что должен несколько часов отдохнуть. Видит Бог, ему не придется особенно стараться, чтобы поскорее заснуть.

Корабль почти летел по волнам в сторону Шотландии. Прошло два дня с момента мятежа, но, к счастью, ни один другой корабль так и не попался им по пути.

Патрик занял место за штурвалом, и теперь уже Диего получил возможность поспать. Рядом с Маклейном стоял мавр по имени Гейди, который добровольно выразил желание научиться управлять судном. Патрик подозревал, что этот человек хочет освоить судовождение с какой-то своей особой целью, но он нуждался в любой помощи. К тому же отказ в просьбе настроил бы против него и без того подозрительных мавров, которые всегда были чем-то недовольны. По вполне естественным причинам они стремились вернуться к себе на родину, и только превосходящая численность испанцев, шотландцев и французов удерживала их от попытки захвата судна.