Возмездие

Сталин искренне возмущался тем, что фанфаронистый председатель РВС всячески третирует командиров, выдвинутых из солдатской массы. Эти люди вызывали у него брезгливость своим простонародным видом, отсутствием белья и отвратительной привычкой сморкаться, приставив палец к носу… Сталину ничего не оставалось, как защищать их всем своим авторитетом, всей своей властью. Будённый, Ворошилов, Щаденко, Кулик, Пархоменко, Кочубей, Жлоба, Ковтюх… Революция позволила проявить этим людям талант военачальников.

Стараниями Троцкого Красная Армия продолжала раскалываться надвое.

В Полевом штабе республики, в Серпухове, появилась новая должность — Главнокомандующий. На этот пост Троцкий назначил царского полковника И. Вацетиса, латыша, плохо говорившего по-русски и откровенно презиравшего русского солдата. Своим первым приказом по войскам Вацетис снял с Восточного фронта латышский полк и перебросил его в Серпухов, на охрану Полевого штаба (этого потребовал Склянский, опасаясь за свою безопасность). Итогом этой срочной передислокации явился очередной успех Колчака, взявшего Симбирск, родной город Ленина.

Командующий Восточным фронтом С. С. Каменев, также полковник царской армии, возмущённо телеграфировал в Москву, что лихорадочные распоряжения Реввоенсовета и Полевого штаба направлены, скорей всего, не на разгром Колчака, а на его спасение. Иначе, чем объяснить приказ Главкома остановить наступление 5-й армии на реке Белой и прекратить преследование бегущего противника? Каменев также доложил, что бригада Сапожкова, поднявшая мятеж против советской власти, на каком-то основании продолжает снабжаться из арсеналов и продовольственных баз Красной Армии.

За свою строптивость командующий Восточным фронтом был снят со своего поста и вызван в Москву. Дело запахло трибуналом. Вмешался однако Ленин и употребил всю свою власть, чтобы восстановить Каменева в прежней должности… Несколько месяцев спустя Вацетиса удалось спихнуть с поста Главкома. На его место был назначен Каменев.

* * *

Очередным ударом по авторитету Троцкого было решение перенести Полевой штаб из Серпухова в Москву. Затем был создан Совет Рабоче-Крестьянской Обороны. Его возглавил Ленин. Своим заместителем он назначил Сталина. Троцкий возмутился тем, что Реввоенсовет теперь обязан подчиняться не только Ленину, но и Сталину.

— Не забывайте, Лев Давидович, — сухо заметил ему вождь, — что интересы нашей армии близки не только вам одному.

— Что же, Красной Армией станут командовать через мою голову?

— Партия и Центральный Комитет имеют на это полное право!

К таким разговорам Троцкий не привык. В ответ он, ничего не объясняя, самоустранился от руководства Реввоенсоветом и с оскорблённым видом заперся в своём надежно укреплённом поезде.

Словно купчик в кураже, он предался безудержному разгулу. Стенографисткам и машинисткам выпали нелегкие дни. Их то и дело требовали «украсить компанию». Сам Троцкий переменял в течение дня нескольких утешительниц. Среди девичьего населения поезда удовлетворение похоти диктатора называлось «вызовами на допрос».

Неожиданный каприз председателя Реввоенсовета совпал с наступлением белых под Курском. Начинался рейд генерала Мамонтова по тылам Красной Армии. Конница Шкуро появилась под Чугуевым…

Фронтовые работники, занятые своим тяжким кровавым делом, ненавидели Троцкого. Его летучие наскоки порождали хаос и неразбериху, вносили дух уныния в войска. Там, где появлялся роскошный поезд председателя Реввоенсовета, начиналась череда бессудных и незаслуженных расстрелов. «Товарищ Маузер» был любимым инструментом этого нелепого выскочки с клочковатой бородёнкой и безумными глазами за стеклышками старомодного пенсне.

* * *

Валентин Трифонов, донской казак, старый революционер и опытный армейский работник, пытался докричаться до Москвы, посылая в Центральный Комитет партии отчаянные письма.